Читать «Новые мелодии печальных оркестров (сборник)» онлайн - страница 50

Из Америки. Мать Вэла приучила его смотреть на американцев свысока, однако не сумела привить ему неприязнь к ним. Американцы тебя замечают, даже если тебе всего семнадцать. Вэлу нравились американцы. Хотя он и был до мозга костей русским, но все же не целиком: как состав прославленного мыла – на девяносто девять и три четверти процента.

– Да, мне хочется пойти, – сказал он. – Я сейчас, мама. Я…

– Мы уже опаздываем. – Княгиня обернулась: в дверном проеме появился ее супруг. – Вэл говорит, что тоже хочет с нами пойти.

– Он никуда не пойдет, – отрезал князь Павел. – Он опоздал самым возмутительным образом.

Вэл потупился. Русские аристократы, при всей снисходительности к себе самим, по отношению к детям держались достойными восхищения спартанцами. Спорить было бесполезно.

– Простите, – промямлил он.

Князь Павел хмыкнул. Лакей, в расшитой серебром алой ливрее, распахнул дверцу лимузина. Мычание отца решило вопрос в пользу Вэла: княгиня Ростова предъявила в этот день и час супругу кое-какие нешуточные претензии, которые позволяли ей распоряжаться домашней ситуацией по своему усмотрению.

– Если вдуматься хорошенько, то будет лучше, Вэл, если ты тоже пойдешь, – холодно объявила княгиня. – Сейчас уже слишком поздно, но приходи после обеда. Яхта называется либо «Миннегага», либо «Капер». – Княгиня села в лимузин. – Нужная, полагаю, выглядит повеселее – яхта Джексонов…

– Сообразишь – найдешь, – туманно пробормотал князь, давая понять, что Вэл справится с задачей, если у него хватит на это ума. – И пускай мой камердинер приглядит за тобой перед тем, как отправишься. И возьми мой галстук вместо того жуткого шнурка, которым ты щеголял в Вене. Давай взрослей – давно пора!

Когда лимузин с шуршанием двинулся по усыпанной гравием дорожке, щеки у Вэла горели огнем.

II

В каннской гавани было темно: вернее, казалось, что темно – после залитого светом променада, который Вэл только что покинул. Над бесчисленными рыбачьими лодками, нагроможденными на прибрежной полосе грудой раковин, тускло мерцали три портовых прожектора. В отдалении, где на приливной волне с неспешным достоинством покачивалась целая флотилия стройных яхт, виднелась россыпь других огоньков, а еще дальше – полная луна превращала морское лоно в гладко отполированный пол танцевального зала. Временами слышались то поскрипывание весел, то всплеск, то шорох – по мере того как гребная шлюпка продвигалась вперед по мелководью и ее неясный контур пробирался через лабиринт шатких яликов и баркасов. Вэл, спускаясь по бархатному пляжному склону, споткнулся о спящего лодочника и тотчас почуял тошнотворный запах чеснока и дешевого вина.

Он потряс лодочника за плечо, и тот испуганно раскрыл глаза.

– Вы не знаете, где пришвартованы «Миннегага» и «Капер»?

Когда шлюпка плавно заскользила по бухте, Вэл растянулся на корме и с легкой досадой вгляделся в луну, висевшую над Ривьерой. Луна была что надо, самая подходящая. Такая правильная луна показывалась часто – за неделю пять раз. И воздух, волшебный до боли, ласкал кожу, и с набережной доносилась музыка – множество мелодий от множества оркестров. На востоке простирался темный мыс Антиб, за ним располагалась Ницца, а еще далее – Монте-Карло, где ночь полнилась звоном золота. Когда-нибудь и Вэлу выпадет насладиться всем этим сполна, познать все удовольствия и преуспеть – но годы и обретенная житейская мудрость привьют ему равнодушие.