Читать «Приход № 8 (июль 2014). Петр и Павел» онлайн - страница 20

Мэттью Бейкер Вселенская Церковь является собором поместных церквей. Есть базовый принцип равенства православных церквей, которые содержат одну и ту же веру, таинства и апостольское последование. То есть у нас везде Церковь, где есть епископ, Евхаристия и православная вера. Это не значит, впрочем, что у нас нет определенной иерархии. Она нужна, например, чтобы провести церковный собор. Церковные приматы стали возникать в самой ранней Церкви. Некоторые поместные церкви имеют определенное превосходство перед другими. Конечно, речь идет не об управлении или административной власти, а только о координации совместной работы церквей. И первая среди таких церквей была римская, этому есть свидетельства еще во II веке. В конце IV века мы можем наблюдать канонические привилегии патриархата Константинополя в качестве второго престола во вселенской иерархии церквей и первой на Востоке. 9-й и 17-й каноны IV собора дают вселенскому патриарху право рассматривать апелляции других поместных церквей, даже если они противоречат решениям местных синодов. Конечно патриарх не может активно вмешиваться, речь идет о пассивном участии. Подобные же права получил папа римский на соборе 343 года. Причем все это нашло подтверждение спустя века в нашей канонической традиции, в том числе и для русской Церкви. Также вселенский патриарх может собрать синод. Многие в православной Церкви говорят, ну мы же соборная Церковь, у нас нет вселенского примата, и он нам не нужен. Однако следует заметить, что если мы признаем себя соборной Церковью, и не только соборной на поместном уровне, но и на вселенском уровне, собор или синод требует наличие примата, кто-то должен собрать епископов вместе и выступать от их имени. В этом как раз состоит роль вселенского патриарха.

Джон Уайтфорд Некоторые святые отцы понимали 9-й и 17-й каноны только как относящиеся к территориям, над которыми вселенский патриарх распространяет свою юрисдикцию. Это все вообще имело смысл только в Римской империи. Современное устройство мира не такое: у нас нет единого мирового государства, в котором действуют поместные церкви. 28-й канон, который как будто дает константинопольскому патриарху какую-то власть над незакрепленными территориями, был сформулирован еще когда Рим находился внутри нашей Церкви… Так что определение понятия «территория» исключительно важно для понимания этих канонов.

Русская Церковь считает вселенского патриарха первым по диптиху, и если все патриархи соберутся вместе, он действительно будет служить от нашего имени и председательствовать. Однако, мы не верим в то, что у него есть какое-то вселенское право вмешиваться в дела поместных церквей. Если какой-либо священник или епископ столкнется с проблемами в русской Церкви и апеллирует Константинополю, после того, как он не нашел понимания у синода епископов – только представьте к каким проблемам единства это приведет, если вселенский патриарх станет рассматривать это дело и попытается пересмотреть решение. Это породит лишь хаос в Церкви.