Читать «Леопарды Кафки» онлайн - страница 9

— Деньги вперед, — сказал тот, что собирался его везти.

Мышонок вытащил пачку денег из кармана и, под пристальным взглядом обоих лодочников, отсчитал банкноты и передал их перевозчику. Иди за мной, сказал тот. Они дошли до берега. Там в камышах была спрятана лодка. Беньямин не без труда влез в нее. Перевозчик сел на другое сиденье, взялся за весла и отчалил. Лодка двигалась сквозь туман, оба молчали. Лодочник не сводил глаз с Беньямина, тот нервничал и отводил взгляд.

Вдруг мужик бросил весла.

— Что случилось? — встревожился Беньямин.

— Как что? — нагло осклабился лодочник. — Мне уже и отдохнуть нельзя? Я, выходит, должен убиться на веслах, только потому, что ты мне заплатил?

— Но течение, — заметил Беньямин, в испуге глядя на реку, — течение сносит нас!

— И то, — лодочник зловеще усмехнулся. — Течение здесь сильное. Кто его знает, куда нас занесет… Может, в лагерь к царским солдатам? Кто его знает. Течение — вещь капризная.

Беньямин был на грани паники. Он не понимал, чего этот человек хочет от него, понятно только было, что ничего хорошего. Так и оказалось:

— Мы еще можем добраться до того берега. Знаешь, сколько осталось? Знаешь? Деньжат подбросишь, и все. Я продешевил, парень. Думаю, для восстановления сил понадобится еще несколько рублей. А? Что скажешь?

Только теперь Беньямин понял: это был шантаж. Для контрабандистов, перевозивших беглецов-евреев, — обычное дело. Теперь надо было немного поторговаться, чтобы минимизировать ущерб…

Но он торговаться не стал. Лютый гнев вспыхнул в его душе. Вот она, несправедливость, о которой говорил Ёся, вот оно, угнетение: сильный подчиняет слабого, эксплуатирует его, выжимает из него последние соки. Здравый смысл подсказывал ему, что не стоит связываться: в конце концов, он в буквальном смысле в руках перевозчика, но дело тут было не в здравом смысле, речь шла о сопротивлении, может, о революции? Да, речь шла о революции, маленькой, но революции, о его собственной революции, о его личной освободительной борьбе. Побледнев, он вскочил так, что лодка сильно качнулась:

— Греби!

— Ты это что, — начал было лодочник, удивленный неожиданной реакцией тощего парнишки. Беньямин, однако, не собирался вступать в переговоры, время переговоров прошло, наступил момент истины, игра в открытую, пора было брать власть:

— Греби, я тебе сказал! Греби!

— Погоди, — запротестовал лодочник, уже не так уверенно, — это ж моя лодка, что хочу, то и…

— Греби! Греби! Греби!

Мужик уже смотрел на него с явным испугом, как удивленно и радостно отметил про себя Беньямин. В его яростном взгляде, в его сжатых кулаках лодочник увидел вспышку праведного гнева, долго сдерживаемого праведного гнева. Это был гнев человека, которому нечего терять, кроме своих цепей. Гнев того, кто готов умереть. Или убить.