Читать «Более совершенные небеса» онлайн - страница 10
Дава Собел
Но встречались и исключения. Коперник был знаком с одним каноником по имени Тидеман Гизе, который был на семь лет младше его, но уже имел духовный сан. Гизе происходил из известного рода города Данцига, где позже служил в церкви Петра и Павла. С Коперником его связывал неугасимый интерес к астрономии, который, возможно, появился одновременно с их дружбой. Гизе почти наверняка был первым, с кем Коперник поделился своими тайными знаниями об устройстве космоса. Можно предположить, что сначала реакция священника на эти неортодоксальные идеи была в лучшем случае скептической, но со временем он согласился с ними и даже поощрял Коперника, убеждая его распространять свою теорию.
К 1510 году, опираясь на интуицию и математику, Коперник пришел к выводу о центральном месте Солнца во Вселенной. Для этого не требовалось каких-либо астрономических наблюдений. Он написал краткий обзор своей новой теории о расположении небесных тел (вероятнее всего, также в 1510 году) и отправил его как минимум одному человеку за пределами Вармии. Тот, в свою очередь, скопировал этот документ для дальнейшего обращения, и то же самое, по-видимому, сделали его новые получатели, потому что в мае 1514 года, когда живший в Кракове врач и профессор медицины Матвей Меховский каталогизировал свою библиотеку, в ней обнаружился «Манускрипт из шести листов, содержащий «Теорику» (эссе по астрономии), в которой автор утверждает, будто Земля движется, а Солнце остается на месте».
Коперник не знал, что Аристарх Самосский сделал почти такое же предположение еще в III веке до н. э. Копернику был известен лишь один труд Аристарха под названием «О величинах и расстояниях Солнца и Луны», в котором гелиоцентрическая система не упоминалась. На тот момент Коперник в одиночку отстаивал идею о движении Земли.
В первом параграфе своего «Малого комментария» Коперник замечал, что небеса требуют от астронома описания всех разрозненных движений небесных тел. Его самые ранние предшественники в деле изучения космологии (особенно он почитал Каллипа и Евдокса, живших в IV веке до н. э.) помещали Солнце, Луну и планеты на несколько концентрических сфер, окружающих Землю. Первые астрономы считали эти сферы твердыми невидимыми структурами, каждая из которых несет одну планету. Однако эта теория не учитывала периодического увеличения яркости планет в небе, из-за которого казалось, будто они иногда подходят ближе к Земле. Позднее ученые предпочитали говорить об эксцентрических окружностях с центрами около, но не на Земле, что помогало объяснить меняющуюся яркость планет, и определяли для плоскости каждого круга чуть отличающийся угол, чтобы планеты всплывали и опускались, двигаясь в зодиакальном поясе. Однако гипотеза одной окружности не объясняла периодического изменения направления движения планет на противоположное. Всякий, кто ночь за ночью наблюдал за планетами, видел, как они замедляются, останавливаются и движутся вспять по отношению к звездам, и так на протяжении целых недель или месяцев, а затем снова возвращаются на свой путь, все время то вспыхивая ярче, то угасая. Чтобы объяснить эти «мертвые петли», некоторые астрономы воображали небесные круги в виде четко ограниченных коридоров, в каждом из которых движется одна планета. Например, на сфере Марса полное движение планеты складывается из движений по одному или нескольким дополнительным кругам, называемым эпициклами, - их совокупность отвечает за изменение положения планеты на небосклоне. Самым выдающимся мастером по части такой эквилибристики был Клавдий Птолемей, живший в Александрии около 150 года н. э.
