Читать «Конец Великолепного века, или Загадки последних невольниц Востока» онлайн - страница 39
Жерар де Нерваль
Но все же было бы неплохо, если бы он все время находился при вас, чтобы объяснять все, что вам неясно. Так, сейчас мне хотелось узнать, почему на улицах в столь поздний час царит такое оживление. Кофейни были открыты и полны посетителей; мечети освещены, оттуда доносились торжественные песнопения, а устремленные ввысь минареты, казалось, были опоясаны кольцами света. На площади Эзбекия были разбиты шатры, повсюду раздавались звуки барабанов и тростниковых флейт. Миновав площадь и выйдя на улицу, мы с трудом пробирались сквозь толпу, теснившуюся у открытых лавок, освещенных сотнями свечей и украшенных фестонами и гирляндами из золотой и цветной бумаги. Перед небольшой мечетью, посреди улицы, был сооружен огромный канделябр пирамидальной формы со множеством маленьких стеклянных ламп, а вокруг гроздьями подвешены фонари. Человек тридцать певцов расположилось вокруг канделябра, а четверо солистов, стоя внутри круга, по очереди исполняли куплеты песни. В этом гимне ночи, возносившемся к небу, было что-то нежное, что-то от любовных признаний и вместе с тем что-то меланхолическое, сопровождающее на Востоке как радость, так и грусть.
Несмотря на протесты берберийца, который хотел увести меня из толпы, я остановился послушать и заметил, что почти все вокруг были копты, которых легко узнать по черным тюрбанам; очевидно, турки позволяют христианам присутствовать на этом торжестве.
К счастью, я вспомнил, что лавка месье Жана находится неподалеку, и мне удалось уговорить берберийца отвести меня туда. Мы застали бывшего мамлюка бодрствующим, торговля напитками шла полным ходом. В галерее на заднем дворе собрались копты и греки, которые время от времени заходили сюда освежиться и отдохнуть от праздничной суеты.
Месье Жан объяснил мне, что я сейчас присутствовал на песенном радении, или
И впрямь, когда мы с месье Жаном, который любезно согласился проводить меня, вернулись к месту, где происходило радение, я увидел, что это действо приобрело еще более необычный характер. Тридцать дервишей, держась за руки, раскачивались из стороны в сторону, а тем временем четверо корифеев, или