Читать «Страна Живых» онлайн - страница 3

Дайте нам человека, положившего живот за други своя, потомственного военного, служившего в горячих точках,  выходившего живым из сотен безвыходных ситуаций. Он должен быть безупречно честным, не разворовывать военное имущество, не мародерствовать, и не притеснять слабых. Он должен быть высокого роста, с мужественным лицом, и безупречными манерами. Он должен также уметь завоевывать симпатии электората, обещать бедным - богатство, подонкам – уважение, а старикам – молодость. И тогда мы непременно включим его вторым номером в избирательный список от нашей партии.

Часть первая

Глубокое охлаждение

2000 год, Москва.

Обрыв ленты, наступает тишина.

Музыка Жана Мишеля Жарра успокаивает меня лучше других. Никакую другую музыку я больше слышать сейчас просто не могу. Этим вечером закончилась моя жизнь в хирургии. Это все равно давно должно было случиться рано или поздно. Больше всего я боялся уйти с позором. Страх ошибиться, потерять больного, неотлучно преследовал меня последние пять лет. Может, это и лучший вариант, что я ухожу по своей воле.

Жан Мишель мягко уводит меня в полет по стране звуков и волшебных образов. В этой стране неоспоримо торжествует гармония. В моей реальной жизни ради гармонии всегда приходится чем-то жертвовать, от чего-то отказываться. Сегодня я отказался от карьеры врача.

Последний год у меня все получалось очень легко и надежно. Какой-то божественный промысел витал надо мной. Когда я входил в операционную, то четко знал, что все будет хорошо. После десяти лет работы в анестезиологии я впервые почувствовал, что по-настоящему овладел своей профессией. Кажется, я, наконец, нащупал ту грань, по которой человек проходит в наркотическом сне. По одну ее сторону стоит боль, а по другую - смерть. Самое трудное в нашей профессии - провести человека по этой скользкой грани между болью и смертью. С годами это чувство совершенствуется, и ты начинаешь слишком хорошо чувствовать и чужую боль, и то, что находится по другую сторону грани. Наверное, поэтому все мы, анестезиологи, немного странные.

Десять долгих лет я шел к пониманию этой грани. Ее не выразить в химических формулах, объемных процентах и миллиграммах на килограмм веса. Я просто начал чувствовать, видеть, знать. Когда по нервам резало предчувствие чужой боли, я углублял наркоз, а когда страшное и безмолвное нечто подбиралось и начинало вытягивать душу из человека, я знал это раньше, чем монитор показывал отклонения в пульсе, или насыщении крови кислородом.

Такое не могло продолжаться слишком долго. Глубоко внутри я чувствовал, что кончится это ужасно. Или я потеряю свое божественное вдохновение, или со мной случится что-то очень нехорошее. Был еще один вариант, и я выбрал его. Я поругался с начальством, и ушел с этой работы. Я в отчаянии. Мир поплыл, почва уходит из-под моих ног.

Жан Мишель создает и рушит свои иллюзорные гармоничные миры. Рождаются и умирают моря, горы, вырастают и рассыпаются на миллиарды осколков сияющие хрустальные замки. Гармония звуков создает и разрушает миры, где образы бесконечно дробятся, как в калейдоскопе. Их рождение прекрасно, а быстротечность существования не вызывает сожаления и скорби. Я чувствую, что успеваю фиксировать лишь тысячную часть образов, рождающихся в моем сознании под влиянием звуков. И когда тема заканчивается, в короткий миг между ней и следующей, я осознаю, что успел почувствовать лишь секунды, а в этих иллюзорных мирах прошли, быть может, тысячелетия, века и века…