Читать «Автопортрет художника (сборник)» онлайн - страница 28

То есть, блядь, он не был евреем.

У нас работал один парень, погибавший у него на юбках, – их красили в чанах в подвале краской для пасхальных яиц, работа была адская, – который был Действительно еврей. Как-то я вышел из цеха и пошел к нему. Еврей-красильщик сидел у чана с какой-то бурой херней и грустно глядел, как она булькает.

– Какого хера он себя так ведет? – спросил я еврея.

– Кто? – спросил он.

– Наш босс, – сказал я. – Он что, еврей?

– Откуда мне знать? – сказал он. – Это же ТЫ его родственник.

– У нас блядь ни одного еврея нет в семье, – сказал я, – иначе все бы уже давно свалили в Израиль.

– Вся блядь моя семья, – сказал я. – Они И ТАК ушлее и хитрее всего мира. Если бы блядь они еще и евреи были, это же был бы полный конец всему миру.

– Ясно, – сказал он.

– Настоящие евреи что, все так себя ведут? – спросил я его.

– Как? – спросил он.

– Ой, вей, фаршмак, тырыпыры, Моня-шмоня, я имею сказать за то шо, – перечислил я.

– Нет, конечно, – засмеялся он.

– Он меня уже затрахал этими карикатурными заскоками под Бабеля, – сказал я.

– Под кого? – спросил еврей-красильщик.

– Бабеля, – сказал я.

– Что за хрен? – спросил красильщик.

– Писатель, еврей, – сказал я.

– Я не читаю книг, некогда, – сказал он и продолжил месить одежды в чане, как большой грустный носатый енот.

Говорю же, это был нормальный парень. Потом он, кстати, чудом вырвался и уехал. Я от всей души надеюсь, что его не прихлопнули эти притыркнутые сирийцы, или с кем они там постоянно воюют. Хотя надежды мало. Хорошие парни всегда попадают под самую раздачу. Я похлопал его по плечу и вернулся в свой цех. Само собой, мы взяли на себя и глажку одежды. От этого в цеху повис пар, и мы перекрикивались друг с другом, как гребанные альпинисты-спасатели в тумане где-то в Альпах.

– Работа у вас загляденье, – сказал босс, – и работа, и паровая баня.

Он не шутил.

ххх

К исходу второго месяца мы получили расчет. По десять долларов. В свой единственный выходной в то лето я поехал на рынок и купил на все деньги портфель. Когда приехал с ним домой, брата не было. Я положил портфель на его матрац и прикрыл наволочкой от подушки. Лег, и только тогда заметил, что рядом с моим матрацем лежали очки.

Как у Сталлоне в «Кобре».

ххх

– Любчики, – сказал босс, – я имею вам сказать за шкаф.

– Что? – спросил я, не видя его из-за пара.

– Шкаф, – крикнул он. – У вас нет мебели.

– Да, – крикнули мы.

– Мой друг таки Моня с улицы Ботанической-Агрономической едет в Канаду, у него там серьезный автомобильный бизнес, – крикнул он, – и оставил свои шкафы мне, ему-то не нужны, отдал даром, лишь бы вывез.

– Замечательные шкафы, ОХЕРЕННЫЕ! – сказал он.

– Высший класс, качество супер, – сказал он, – но я отдаю их вам.

– Спасибо! – растрогались мы.

– Берите, лишь бы забрали, – сказал он.

– Спасибо! – растрогались мы УЖАСНО.

– Они с антресолями, – гордо сказал он.

– Любимые любчики, племяши, – сказал он, обращаясь к какому-то херу с папкой, видимо, из налоговой полиции, – дети двоюродной сестры.