Читать «Автопортрет художника (сборник)» онлайн - страница 215

– Так вот, абрикосы, – продолжил папаша срывающимся от негодования голосом.

– Хуекосы, – шепотом срифмовал Петрика, который решил развлечься.

– В косточке плода содержатся ядовитые вещества, напоминающие по своему составу цианистый калий…

– Хуялий…

– И достаточно десяти ядрышек орешков абрикосовой косточки…

– Хуесточки….

– Чтобы умер ребенок. И двадцати, чтобы умер взрослый…

– Хуеслый…

– Вот так, – сказал папаша сыну.

– Двадцать абрикосовых косточек, сынок, и взрослый погиб!

– Вот это да, – сказал щенок.

Петрика от негодования едва не подавился ногтем, которым чистил зубы. Ну что за хрень пишут в этих идиотских книгах, а?!

– Значит, – сказал от, негодуя, и сев, – двадцать абрикосов убивают человека, по-твоему?

– Не по-моему, – сказал ботаник, – а по-ихнему.

– По чьихнему? – спросил в ярости Петрика.

– По академие-наук-хнему, одобрившему в печать издание «Мир живой природы для детей», издательство АСТ, – прочитал, издеваясь, очкарик.

– АБС, – в ярости сказал Петрика.

– Что? – не понял очкарик.

– А, – махнул рукой Петрика, и, негодуя вышел.

– Хуй на, – шепотом сказал очкарик.

Мальчишка захихикал.

ххх

Постепенно в вагоне стало хорошо. В нескольких купе пили вино. Во всех кушали жареную рыбу. Проводники носились между купе, но их всюду слали к чертовой матери и это было еще не самое отдаленное место, куда их просили пойти. До русской таможни оставалось еще половина суток. Проснулся Толик, и Петрика раздавил с ним баклажку, рассказав про несусветную чушь, которую нес этот кретин по купе.

Толик только диву давался.

– Значит, двадцать абрикосов и ты покойник?! – не верил своим ушам он.

– Точно тебе говорю! – злился Петрика.

– Ну бля ученые лещи бля копченые! – смеялся Толик.

– Говны копченые!!! – возмущался Петрика.

Дверь купе открылась и мимо них с независимым видом прошел ботаник с сыном. Оба держали в руках… зубные щетки. Толик чуть с откидного стула не упал. Когда ботаник с сыном скрылись в туалете, Толик повернул свое лукавое лицо истинного бессарабца к Петрике и сказал:

– Культура…

После чего беззвучно рассмеялся.

Петрике стало легче. С Толиком все становилось ясным и понятным. Толик быстро соображал и был веселым. Он всегда разбирался, что к чему, и помогал разобраться в этом своим односельчанам. Толика на мякине не проведешь. Петрика был спокоен: если ботаника собрался высмеять Толик, то ботанику не несдобровать. Никому не устоять против лукавой молдавской насмешки. Тем более, какому-то говну очкастому из-под Тирасполя. Парни дернули еще вина, не стесняясь. Впереди было месяца три изнурительной работы на стройке. На сырой санкт-петербургской даче, у какого-то немца, у которого в прошлом году ребята из их села поставили забор. Фамилия у него была странная. Левантон… Левентан? Ну, да неважно.

Важно было лишь то, что климат в Санкт-Петербурге сырой, хозяин пьяных не любил, все время что-то черкал да читал, глаза портил, так что следовало заранее разогреться и напиться вдоволь. Так что ребята купили на украинском полустанке бутылку водки, – ну, чисто погреться. И, конечно, кастрюлю вареников. Продолжать решили в купе. В тамбуре, куда вышли предварительно покурить, стоял крепкий мужик. С серьгой в ухе, фигурой боксера и сумасшедшими глазами, которые не позволили Толику пошутить насчет серьги. Мужчина почему-то пел. Получалось ужасно.