Читать «Ночь после выпуска (сборник)» онлайн - страница 97
Владимир Федорович Тендряков
– Опомнись! – резко оборвала Юлечка. – Мы же раньше его обидели! Все скопом. И я тоже.
– А я… Я ведь не хотела… – заливалась слезами Вера. – Я откровенно, до донышка… Он вдруг обиделся… Не хотела!
– Юль-ка-а! – качнулся Игорь к Юлечке. – Скажи, Юлька, как это мы?.. Чуть-чуть не стали помощниками Яшки.
– Стали! – жестко отрезала Юлечка. – Согласились помочь Яшке. Молчанием.
На скамье в стороне сидела Натка, прямая, одеревеневшая, с упавшими на глаза волосами, с увядшими губами.
– Нет, Юлька! Нет! – Тоскливое отчаяние в голосе Игоря. – Нет, не успели! Слава богу, не успели!
– Согласились молчать или нет?
Бледное, заострившееся личико, округлившиеся, тревожно-птичьи глаза в упор. Игорь сжался, опустил взгляд.
– Согласились или нет?!
Игорь молчал, опущенные веки скрывали бегающие зрачки. Молчали все.
Натка, окоченев, сидела в стороне.
– Раз согласились, значит, стали!.. Уже!.. Пусть маленькими, пятиминутными, но помощниками убийцы!
Игорь схватился за голову, замычал:
– М-мы-ы! М-мы-ы – его!..
– А я не хотела! Не хотела! – захлебывалась Вера.
– А я хотел? А другие? М-мы – его!
Игорь мычал и качался, держась за голову.
Натка, деревянно-прямая на скамье, подняла руки, неуверенно, неловко, непослушными пальцами, как пьяная, стала заправлять упавшие волосы. Так и не заправила, обессиленно уронила руки, посидела, мертво, без выражения глядя перед собой, сказала бесцветно:
– Я пойду…
И не двинулась.
Тишина. Далеко за городом шумело шоссе.
Игорь опустил руки, обмяк.
– Юль-ка… – снова просяще заговорил он. – Не были же такими… Нет… Ни Генка, ни мы…
Тишина. Обмерший город внизу – темные кварталы, прямые строчки уличных фонарей да загадочный неоновый свет над вокзалом. Шумело шоссе.
– Юль-ка… Я чувствовал, чувствовал, ты по мнишь?
Глядя в сторону, Юлечка ответила тихим, усталым голосом:
– Не лги… Никто из нас ничего не чувствовал… И я тоже… Каждый думает только о себе… и ни в грош не ставит достоинство другого… Это гнусно… вот и доигрались…
Опираясь на спинку скамьи, Натка наконец с трудом поднялась:
– Я пошла… к нему… Никто не ходите со мной. Прошу.
И опять застыла, нескладно-деревянная, слепо уставясь перед собой.
Все косились на нее, но сразу же стыдливо отводили глаза и… упирались взглядами в обелиск, в мраморную доску, плотно покрытую именами:
АРТЮХОВ ПАВЕЛ ДМИТРИЕВИЧ – рядовой
БАЗАЕВ БОРИС АНДРЕЕВИЧ – рядовой
БУТЫРИН ВАСИЛИЙ ГЕОРГИЕВИЧ – старший сержант…
Обелиск – знакомая принадлежность города. Настолько знакомая, привычная, что уже никто не обращал на нее внимания, как на морщину, врезанную временем, на отцовском лице. Обелиск весь вечер стоял рядом, в нескольких шагах… Сейчас его заметили – отводили глаза и вновь и вновь возвращались к двум столбцам имен на камне с тусклой, выеденной непогодою позолотой.