Читать «Версия» онлайн - страница 67

Караул меняли каждые два часа. Через десять минут после полуночной смены часовые наружного поста услышали выстрелы внутри, в склепе. Смену нужно было ждать ещё почти два часа, а дело приняло непредвиденный оборот. Часовому внешнего поста пришлось, чтобы вызвать караул, сделать выстрел. Когда открыли внутреннюю дверь, то увидели перепуганных солдат, глаза у них были по блюдцу, понять их сначала было невозможно: заикались, бедные, а винтовки были направлены на саркофаги. Наконец, разобрались: – Эти! Там! Они говорят! Они орут и матерятся! Особенно Ленин! Сталин больше по-грузински. Он всё оправдывается!

Начальник караула всем велел заткнуться. Солдатиков пришлось отправить в лазарет – они никак не могли замолчать. Присмотрелись и прислушались. И услышали! Несмотря на присутствие целой команды, из-под наглухо теперь привинченных крышек доносилось раздражённое бормотание, даже отдельные выкрики, но разобрать слова было невозможно. И увидели! Что кисти и пальцы на руках мумий иногда слабенько дёргаются, очевидно, по старой привычке убеждать оппонентов жестами, отмашками и подзатыльниками. По лицам мумий пробегали лёгкие судороги. После доклада наверх с акустической аппаратурой прибыли кгбэшники. Они приложили свои, похожие на больничные, стетоскопы к стёклам крышек и все услышали усиленную речь Ленина. Он цитировал себя, ссылался на первоисточники, подчёркивал особо доказательные места интеллигентными матючками и корил Сталина за его бонапартизм и бандитизм. Тот оправдывался, говорил, что следовал в своих действиях только указаниям Ленина, развивая их, конечно, и обогащая. От слабости переходил на родной грузинский и тогда улавливались знакомые слова: «батоно», «генацвале» и «жопа сраная» с сильным и непередаваемым акцентом. Спохватившись, техник выключил громкую связь, а те, кому положено, одели наушники и подключили магнитофон. Охрану выставили за дверь, открытие мавзолея так и не состоялось. КГБ записывало дебаты ещё несколько дней, пока они не стали повторяться. На секретном совещании правительство решило разделить политиков и переселить Сталина к кремлёвской стене. Магнитофонная запись полемики экс-вождей была внесена в книгу рекордов Гиннеса и является сейчас самым дорогим после Газпрома достоянием России. Вопрос о её приватизации даже не поднимается. Есть предварительная договорённость о продаже её на международном аукционе, обсуждается процент отката, на который претендует Грузия. А пока она числится за Валютным Резервом.

Happy end

Советские евреи были спасены. Попутно спаслись от смертного рока и сотни тысяч других советских людей разного цвета кожи, формы организмов и рационов питания. Не шутка: инсульт! Смешно, конечно, и где-то обидно, что после такой работы нескольких сот людей – и всего один инсульт! Правда, расчёт был точен и попадание было в десятку, но – одно! А надо бы этак тысяч пятьдесят! Скорое будущее показало такую потребность. Понадобились ещё десятилетия, чтобы понять, увидеть и разорвать паутину огромного лохотрона. Но мы не о будущем, мы о тех днях, когда была уже поднята секира злобного азиата и выбраны жертвы. Секиру удалось отвести. Азиата Кобу похоронили у Стены, Вовчика оставили в покое. Но они опять были живее всех живых! Они стали разменной монетой при торговле думскими местами. Их называли то политическими преступниками, то уголовными, то выдающимися экономистами или философами, то маразматиками и шизиками, а уж историческими личностями обязательно. Кульминацией всегда было требование прогрессистов – убрать с Красной площади! На дворе третье тысячелетие, нас уже куда только не приняли – и в ООН, и в МВФ, и в ВТО, европейцами стали себя считать и вдруг такое язычество!