Читать «Город собак» онлайн - страница 51
Анна Олеговна Никольская
P.S. Кики опять нагадил на выходные туфли. На этот раз, наверное, от горя. Завтра после оглашения завещания первое, что сделаю: вышвырну его из дома. А лучше отвезу мерзавца на кладбище домашних животных и там без почестей заживо похороню. Уверена, старуха на небесах будет счастлива!
P.P.S. Навеяло внезапно:
Я раздавлена и уничтожена!
Сегодня нотариус передал вот это письмо:
«Дорогая Эми! Волею провидения я знаю всё. Поверь, безумно горько разочаровываться в той, кого считала своим другом. Мне искренне жаль тебя, Эми! 26 декабря я составила завещание на твоё имя, но теперь вынуждена вновь переписать его. Всё состояние, включая движимое и недвижимое имущество, общей стоимостью… миллиардов долларов, после моей смерти я завещаю китайской хохлатой собаке Кики. После его кончины деньги перейдут на нужды благотворительности. Тебя, Эмили Бэнкс, прощаю и посему оставляю за тобой теперешнюю комнату в особняке на Манхэттене, а также жалованье в размере… долларов в год. Это немного, но не обессудь. Надеюсь, моё решение послужит тебе хорошим уроком.
P.S. Комната и жалованье остаются за тобой лишь в том случае, если в корне изменишь своё отношение к животным, в частности, к „мерзавцу“ Кики. За этим любезно согласился проследить мой нотариус мистер Трамп.
P.P.S. Запомни, детка: если однажды в детстве ты оторвала бабочке крыло — тебе и это зачтётся. Ни одно зло на свете не проходит бесследно. На небе бухгалтерия заведена на каждого».
Теперь ты знаешь всё, дорогой Даэри, и можешь умереть спокойно. Жаль, что на самом деле ты не человек, а лишь девичий дневник в дешёвом переплёте из искусственной кожи. Если бы ты был хитрее, то не стал бы лежать на рабочем столе, дожидаясь, когда старуха прочтёт тебя, а убежал бы и спрятался. Но ты не виноват, дорогой мой. Для меня ты всегда был самым родным и близким.
Под покровом ночи я торжественно сожгу тебя в Центральном парке — самом сердце Нью-Йорка. Согласись, не каждый дневник удостаивается такого. Прощай!
P.S. Кики немного погрыз тебя, но прошу, не обижайся. Бедняжка очень страдает из-за потери хозяйки. Пойду проведаю, как он там…
Добрая душа
Иван Иваныч был добрая душа. Конец сороковых — время голодное, много по улицам собак да кошек бродяжничало. Старик, в войну служивший в госпитале хирургом, подбирал их, выхаживал — раны лечил, переломы, ушибы. Несладко приходилось четвероногому брату в ту пору…
Почерневший брусчатый домишко на окраине всегда был полон: кошки и собаки жили тут дружно. Народ судачил: «Детям есть нечего, а он псарню развёл». Не нравилось людям соседство сердобольного старика. Шум, гам, острый звериный запах раздражали. А больше всего не по нутру было тихое, одинокое счастье деда. И всё-то время улыбчив, весел, точно блаженный. Как ни спросишь: хорошо у него всё да ладно. Даже на потерянную на войне руку не сетовал. Работать не мог, пенсию по инвалидности получал — сущие крохи. Чему веселиться? Одним словом, странный был старик, не такой, как все. Не любили его в городе.
