Читать «Мир в хорошие руки» онлайн - страница 46

Татьяна Русуберг

– Не отдадите волчок, вас отчислят за неуспеваемость и поведение, несовместимое со школьными правилами. Крайний срок – завтра в полдень. Вы знаете, где меня найти.

За спиной деловито зашуршали бумаги. Я медленно поднялся со стула и пошел к двери. Оглядываться мне не хотелось.

– Стул на место поставьте, – по ушам как бензопилой проехало. Я медленно, словно во сне, пошаркал обратно. Любовь Генриховна была всецело поглощена стопкой дел на столе и на меня не смотрела. Я повернул пыточный стул так, как ему полагалось стоять, и выскользнул за обитую клеенкой дверь.

Остаток дня в школе прошел спокойно. Ничего интересного – ни воющих собак, ни взрывающихся лампочек, ни завучих с замашками садиста-гестаповца. Жаль, я уже начал привыкать. Ужасно хотелось глянуть, цел ли волчок. Так, что руки прям чесались. Но на переменах мне все время казалось, что за мной следят. То первоклашка с огромными бантами, то прыщавый хмырь в кедах без шнурков, то Лолита с розовыми волосами из параллельного… В общем, может, это паранойя, но туалет на третьем я обходил стороной.

Лучшего места, чем полупустой бачок, я пока не придумал. Дома оставлять игрушку было ненадежно – Гена периодически устраивал у меня шмон в поисках выпивки, сигарет, порножурналов и хрен еще знает чего. Волчок, конечно, не граната, но объяснять, у какого несчастного малыша я его отобрал, как-то не хотелось. Оставить полосатика в школьной сумке еще глупее. Не буду же я ее всюду с собой таскать? В карман старых джинсов, которые стали мне так малы, что чуть не лопались на заду и кокетливо обнажали лодыжки, волчок не лез. Ну, куда еще мне его было девать?

Дождавшись, когда этаж опустеет после последнего урока, я наконец направился в сортир, как бы по важному делу. Игрушка терпеливо дожидалась меня и даже не подмокла. Засунув ее в рюкзак, я, как мог, затянул застежку, начинавшую отрываться от матерчатого низа. Фиг вы получите, а не волчок, Любовь Генриховна! Но как же быть с исключением в самом начале учебного года? С мамой и Геной? Все это требовалось основательно обдумать.

7

На подходе к дому меня ждали. Факофф приклеился к стене подворотни, лениво посасывая сигарету. Рядом подпирала спинами архитектуру его свита. Их было трое… Нет, четверо. Завидев меня, маленький и лохматый высунулся из-за мускулатуры приятеля. Челюсть у Факоффа слева напоминала светофор, одновременно зажегший все три сигнала. На штаны из-под куртки неприятно свисала цепь. Остальные держали руки в карманах.

Идти через подворотню было равносильно самоубийству. Назад поворачивать – поздно и позорно. Подлецы хорошо выбрали позицию: разросшиеся на повороте кусты скрывали все безобразие, пока я не вывернул на финишную прямую метрах в десяти от приветственного комитета. Я прикинул свои опции. Глубоко вдохнул. Бок как раскаленным прутом ткнуло. Все это время я не замедлял шага и, гаденько улыбаясь, приближался к шишкарям.