Читать «Об Александре Блоке: Воспоминания. Дневники. Комментарии» онлайн - страница 82
Евгения Федоровна Книпович
Ну что ж. Погибли добрые и злые. Отомщена (смертью Эдмунда) казненная Корделия, убит герцог Корнуэлский, мертвы Регана и Гонерилья. Скончался, обняв тело любимой дочери, король Лир.
Порок «самоистребился» или наказан, но и добродетель не торжествует; победа пришла слишком поздно.
И все же я не уверена в том, что Блок точно трактует урок, преподанный трагедией Шекспира.
Да, Шекспир сам не дает читателю и зрителю прямого указания. Но ведь «смириться перед тяжкою годиной» предлагает не «черный рыцарь», победивший во имя справедливости, Эдгар (Глостер), а добрый, благородный, но слишком мягкий для «ужасного века» герцог Альбанский — единственный после Корделии, кого из родных любил Лир.
Конечно, все сказанное здесь не исчерпывает «шекспирианы» Блока.
Даже у меня еще жива память о его чисто пушкинской симпатии к толстобрюхому и беспутному Фальстафу. И я помню, но мне трудно облечь в слова мысль Блока о том, почему Антонио, «венецианский купец», живет, в сущности, только в заглавии произведения, как‑то «отстранение», почти «загадочно», не принимая участия в тех перипетиях своей судьбы, которыми так страстно занимаются его окружающие.
У Блока в разные периоды творческой жизни бывали разные спутники: Аполлон Григорьев и Гейне, Ибсен и Стриндберг.
Как «солнце над Россией» видел он Льва Толстого. Сложными, более сложными, чем полагают исследователи, были его отношения с Достоевским.
Но совсем особой была связь Блока с двумя гигантами литературы мира — с Пушкиным и Шекспиром.
Она так или иначе присутствует в его творческом сознании в течение всей его жизни — до мыслей о «Лире» меньше чем за год до смерти, до низкого поклона Пушкину —
Примечания
1
Зернышко мускуса, которое покоится Незримо в глубине моей вечности.
2
Двоюродный брат Блока — литературовед Георгий Петрович Блок.
3
Подобно пенорожденной сияет Моя любимая в блеске красоты.