Читать «Счастливая черкеска» онлайн - страница 10

В один из приездов в Осетию, когда Жора еще был жив — приехал, чтобы на Северо-Кавказской киностудии начитать дикторский текст для нашего, уже третьего с режиссером Игорем Икоевым совместного фильма, «Казачий круг» — я жил в номере гостиницы, бывшей обкомовской, напротив нынешнего Лицея искусств, и однажды мой друг, с которым каждый день встречались либо перезванивались, сказал мне: «Сегодня на вечер ничего не планируй, со мной будешь ужинать. Тут делегация из Ливана, кое-кто из них достаточно хорошо знает русский — тебе интересно будет послушать».

«Неужели вы здесь не понимаете, что Бейрут — это только пробирка, в которой американцы ведут первый опыт? — говорил мне вечером за ужином мой сосед, симпатичный пожилой ливанец. — Потом через Балканы пожар пойдет дальше и скоро доберется до Кавказа. Не дай вам Бог увидать, что такое — оружие у каждого, что такое — война по ночам…»

Уже полыхнуло в Южной Осетии, уже назревало в самом Владикавказе, и все-таки это казалось невероятным!.. Неужели мы, бок о бок устоявшие в схватке с чудовищно сильным противником, рассоримся теперь и разбежимся под тем самым «бархатным», иногда едва ощутимым натиском пропагандистской войны?

Но она становится все беспощадней, все разрушительней…

… Дружили наши с Жорой отцы, и наши мамы ходили одна к другой, чтобы как раз об этом и посудачить, а то, бывало, и попечалиться: не слишком ли они на этой почве увлеклись проклятой «белоголовой»? Потом они ходили друг к дружке поинтересоваться, что там было у каждого из нас в последнем письме из столицы и между прочим проверить: сходятся ли наши с Жорой, как бы теперь сказали, версии определенных событий?.. Еще бы не сходились! Ведь зная о взаимных походах наших родительниц, мы так тщательно взвешивали вдвоем, в нашем общежитии в Москве на Стромынке, всякое свое даже незначительное сообщение.

Когда у нас в Новокузнецке родился сын, мы назвали его Георгием — и в честь моего родного дяди, магаданского страдальца, и в честь друга — осетина. Встретились наши дети уже в Москве, когда Алан учился в аспирантуре МГУ, и тоже горячо подружились. Уже подготовлены к знакомству и наши внуки — и те, и другие родители столько уже успели им рассказать, но вот беда — маленькие Черчесовы гостили у нас по дороге из болгарского Пловдива в свой Владикавказ, когда их ровесников Немченко в Подмосковье совсем засыпало снегом…

Удивительное это все-таки дело: у наших взрослых сыновей, старше го и младшего, появился свой круг осетинских друзей — уже в Москве. Воспитанные в возвышенном, не побоюсь этого сказать, уважении к древней Алании, на чьих разрушенных городищах раскинулись в наших родных местах на Кубани и черкесские аулы, и казачьи станицы, они как будто и сами излучают его, распространяют вокруг, и мне бывает радостно в их манерах, в поведении замечать отголоски горского этикета — особенно при нынешнем нашем российском неустройстве и при всеобщем, пропагандируемым и прессой, и телевидением псевдо-столичном хамстве.