Читать «Ветер, ножницы, бумага, или V. S. скрапбукеры» онлайн - страница 294

Софье тоже захотелось уйти, но надо было поговорить с Надеждой Петровной, поблагодарить ее. Она огляделась вокруг, поискала, чем бы себя занять, чтобы не стоять как столб и не чувствовать себя лишней. Так бывает, когда случайно застаешь какой-то интимный семейный момент, только для своих. Она подняла открытку, которая лежала у нее под ногами. Что это? Неприятная какая! А бабочка знакомая. Это же ее собственная бабочка… Софья погладила крылышко, в нем цветным лучом заиграл поток. Привычно закружилась голова, поплыл мир перед глазами.

* * *

– А где Софья? – спросила Инга, когда они с мамой вытерли слезы и вдоволь наобнимались.

– Да, где она? Хочу посмотреть, какая она на самом деле, – ответила мама.

– Кажется, она воспользовалась вашей открыткой, – сказал Семен, не отрывая взгляда от маленького экрана.

– Не может быть! – Инга увидела лежащий на полу прямоугольник с взлохмаченной бабочкой. – Мама! Мама, я была такой дурой. Я же думала, я хотела… Она теперь там.

Инга не удержалась и опять всхлипнула.

– Господи боже, – вздохнула мама. – Как жаль, что меня не было рядом с тобой с самого начала.

– Надо что-то делать! – кипятилась Инга. – Я не могу ее там оставить!

– Инга, ну мы же теперь вдвоем, мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо, – утешала ее мама.

– Я пойду за ней.

– Не надо, – в маминых глазах отразился испуг. – Что, если вы обе там застрянете?

– Что же делать?

– Надо все просчитать, посоветоваться. Время еще есть.

Мама права. Надо все как следует продумать – способ, как ее достать, запасные пути для отступления, страховку, предохранитель, в конце концов. Надо успокоиться и придумать план взятия Бастилии. Дио мио, отчего так больно внутри? Как будто вырезают печенку. Что-то отрывается, обрывается, можно потерять сейчас что-то очень важное… и одновременно что-то рвется наружу, что-то сильнее ее самой.

Инга схватила открытку и провела пальцем вдоль крыльев бабочки прежде, чем мама схватила ее за руку. Вот и все, вот и кружится голова.

– Дочь стала взрослой, – успела она услышать голос отца, а потом провалилась в сумрак, наполненный шорохами.

* * *

Инга не двигалась, повинуясь инстинкту. Она шарила руками вокруг себя, но находила только пустоту. Когда глаза привыкли к темноте, она поняла, что стоит внутри башни, такой широкой и высокой, что не видно ни стен, ни пола, ни потолка. И под ногами – не пол, а узкая доска. Пахнет сыростью и плесенью, отовсюду слышатся шуршание и тягучие, заунывные кошачьи завывания.

– Софья! – позвала она громко и испугалась, услышав собственное эхо.

– Инга, – донеслось снизу.

От стен отразилось:

– Нга, нга, нга…

– Я тут, внизу! Прыгай!

Инга присела на корточки и посмотрела вниз. Там слабо светилась человеческая фигурка, раскинув руки и балансируя на точно такой же доске.