Читать «Золотой грех» онлайн - страница 127

– Не знаю, но уверен, что краевая геологоразведка вся этими людьми куплена. И главный технолог у Давыдова тоже ими куплен. С этим я сколько раз схватывался по поводу полей. У него не получилось любовь с дочерью Давыдова закрутить и в семью войти, вот он и решил другим путем пойти. Я только одного могу опознать, но это рядовой бандит. Он так еще рукой делает, – геолог показал, как будто что-то стряхивал с руки. – И при этом челюсть вперед выпячивает. Такая вот приблатненная рожа.

– А мы его с Юлей в машине видели, – вдруг сказал Глеб. – Когда ехали на берег, она их машину чуть не протаранила. Там как раз этот сидел, он так же вот рукой сделал, когда через стекло на нас орал. А за рулем другой, здоровый такой, с большой головой, глаза широко посажены.

Про монаха-отшельника Борисов узнал совершенно случайно. Проговорилась одна бабка в Горелово. Живет, мол, такой в лесу в пещере, ему сердобольные женщины еду носят. А так он коренья заготовляет на зиму, овощи, которые ему приносят, грибы собирает. И молится.

Расспросив подробнее, Борисов отправился на поиски пустынника. В том районе, судя по карте, пещера была лишь в одном месте. Два часа плутаний по зарослям не прошли даром. Порвав штанину и карман на куртке, Борисов все же вышел на поляну, где среди клыков обнаженных скал зияла черная пасть небольшой пещеры. Впрочем, сейчас просто была открыта большая самодельная дверь, связанная из хвороста и обтянутая старым брезентом.

На камне сидел человек в странном одеянии, похожем на обычное байковое одеяло. Он чинил ремешок на сандалии. Точнее, на плоской деревяшке, сквозь дырки в которую были вставлены ремешки и веревочки. Голова была у этого человека давно не чесана… и, наверное, не мыта. Борода, вся в репьях и семенах, выросла до пояса, и вообще он выглядел как помешанный. Борисов понял, что проделал этот путь зря.

– Здравствуй, дедушка! – громко произнес Борисов, выходя на поляну.

Человек не прореагировал, наверное, и не услышал. Пришлось подходить вплотную и вставать прямо перед ним.

– Чего тебе, мил-человек? – не отрываясь от своего занятия, тихо спросил отшельник. Голос у него был слабый, дребезжащий. – Устал я сегодня, не проси ничего.

– А посидеть рядом я могу? – спросил Борисов.

– Лес большой.

Борисов смотрел на человека и пытался понять, а сколько же ему лет и на какой стадии умопомешательства он находится. Хотя, может, это просто шизофрения. А лет ему уже… И тут он понял!

– Здравствуйте, Владимир Николаевич! – громко сказал Борисов. – Далеко вы забрались.

Отшельник вздрогнул и поднял на гостя старческие блеклые глаза. Теперь понятно, что отшельник еще и плохо видит. У него развивается катаракта. Ногти на руках обкусаны, руки в цыпках, расчесаны из-за насекомых, во рту нет половины зубов. Мститель! Это уже не человек, это развалина, обременительное вместилище для души. Или для остатков души?

– Вы меня знаете? – спросил отшельник. – Давно меня не называли по имени. Я уж его и забывать стал. Владимир Николаевич.

– Скажите, Ложкин, зачем вы тут прячетесь? Срок вашего надзора давно закончен, никакой суд, учитывая ваше теперешнее положение, вам ничего не присудит. Да и полиция за нарушение режима в годы после освобождения к вам претензий не имеет.

– Полиция… милиция. А она меня ждала, готовилась… Моя мать. Вы не поймете, что такое пятнадцать лет злобы, ненависти. Она сожгла меня до костей. А когда я вышел, то во мне не осталось ничего. А ведь чего-то в молодости я хотел. А пока отбывал срок, то столько всего передумал. Хотелось просто свободы, чтобы не по команде, а просто проснуться утром, поймать солнечный зайчик на щеке. Это я потом понял, что за испытание мне ниспослано. Испытание ненавистью. И я в себя обратился. Внутрь. А вы из милиции?

– Нет, Ложкин, – Борисов поднялся, – я привидение вашей совести. Она вас нашла и отправит в теплое и сытное место. Хватит вам пещерным тараканом жить да старух пугать.

Борисов вытащил телефон и набрал номер Коваля.

– Вячеслав Андреевич, я нашел Ложкина. У тебя есть на примете хороший психиатр? Да, неплохо бы экспертизу ему провести, чтобы до конца быть уверенным, что он не симулирует. Хотя, по-моему, и так понятно, что это не рука из прошлого, хватающая за горло. А если и хватающая, то самого себя. Ладно, увидишь – поймешь!