Читать «Трон любви» онлайн - страница 67

Хуррем смутилась:

– Он не мешает…

Они сидели рядом и не знали, о чем вести беседу, вернее, с чего начать. Сулейман за своим столом перед разложенными картами внимательно вслушивался. Он действительно неплохо понимал славянскую речь, потому что большинство янычар были славянами, и хотя их самих старались отучить от родных языков и поскорей научить турецкому, янычары все равно часто разговаривали на своем.

– Как мама? Отец?

Она очень не хотела этого спрашивать, потому что боялась услышать то, что услышала:

– Мама умерла давно, сразу как тебя украли, не выдержала. А отец недавно. У тебя дети?

Глаза в прорези яшмака улыбнулись:

– Да, уже пятеро. Одна дочь и четверо сыновей.

– Ух ты! Такого даже у меня нет.

– А у тебя сколько?

– Трое… все пацаны.

Она даже не сразу вспомнила это слово.

– Настя… ты счастлива?

Произнесенное родное имя всколыхнуло сильней самого появления в султанских покоях Адама. Настя… она и забыла, что ее зовут так. Нет, не забыла сама по себе, а старалась забыть.

Зачем-то переспросила:

– Счастлива? Да. Люблю, любима, дети…

Оставался еще один вопрос, который Адам боялся задать, а Хуррем боялась услышать:

– Ты… приняла магометанство?

Твердо глянула в глаза:

– Да. Бог един, Адась, а здесь я под защитой Аллаха и Повелителя. Я и мои дети.

Он все понял, понял, что она выбрала другую веру ради детей, кивнул:

– Я передам дома, что ты счастлива.

Засмеялся:

– Богата, довольна…

Она тоже улыбнулась одними глазами, но Адам представлял ямочки на щеках там, под тканью. Настя все та же и совсем иная.

– Тот человек сказал, что тебя можно… выкрасть. Но мы решили иначе: выкупить. Собрали немало денег, я привез…

Она рассмеялась, словно колокольчик зазвенел. Сердце Сулеймана сжалось, в последние месяцы он так редко слышал этот счастливый смех своей Хасеки.

– Нет, Адам, меня нельзя выкупить. Мое место здесь, здесь мои дети, мой любимый мужчина. У меня все хорошо.

Адам понизил голос почти до шепота:

– Но, Настя, я слышал столько страстей о гареме… Там женщин держат взаперти…

– Я же вышла, видишь? Так принято, Адась, у всех свои законы и привычки. А опасность… разве ты знаешь место, где было бы не опасно жить? Я дома жила безопасно, но оказалась невольницей в Кафе.

– Ты выучила турецкий?

– Не только. Я много читаю, пишу, сочиняю стихи, играю на нескольких инструментах, правда, не танцую, потому что… – она тихонько рассмеялась, но объяснять ничего не пришлось, брат понял, тоже рассмеялся.

– Настя, а ты ничуть не подросла, какой была малявкой, такой и осталась.

– Поздно расти.

Они еще беседовали какое-то время, но Сулейман уже не прислушивался, он понял, что любимая женщина не рвется домой, сердцем привязана к нему и детям.

Когда этот славянин явился к Ибрагим-паше и сказал, что приехал выкупить свою сестру из плена, визирь сначала поразился богатырским статям молодого мужчины и порадовался, что у какой-то девушки нашелся родственник, готовый вернуть ее обратно, но когда услышал, что Адам Лисовский из Рогатина и ищет сестру, которую украли семь лет назад, стало не по себе.