Читать «Жизнь без Роксоланы. Траур Сулеймана Великолепного» онлайн - страница 36

Нет, все знал и все понимал. Просто за много лет привык мыслить с Ибрагимом похоже, свои решения только подтверждать его доводами, привык пользоваться его знаниями и ловкостью. А еще… Сулейман не очень любил внешний блеск и мишуру публичности. Праздники – это хорошо, но иногда султан даже завидовал женщинам, которые могут сидеть за занавесом и не обязаны красоваться на коне или на троне. Сулейману куда больше нравились размышления в тиши своих покоев или в саду, создание украшений, чтение книг, стихосложение… И куда меньше торжественные приемы с множеством ритуальных действий, громкой музыкой и обязательным шумом. Понимал, что как правитель обязан выполнять все эти ритуалы, что блеск империи прежде всего воспринимают через его блеск, но понимать и любить не одно и то же.

Для блестящих приемов и хитрых разговоров с послами был Ибрагим-паша. Но оказалось, что визирь пошел дальше, ему подали кисть руки, а он готов отхватить всю ее по плечо.

Сулейман был умен, очень умен, как и скрытен. А еще честен с собой. Он сознавал, что Ибрагим не преувеличил, сказал послам правду – султан действительно поступал по его подсказке, отдал в руки визиря так много, что правил, по сути, он. Но одно дело получить власть и пользоваться ею, совсем иное – возвестить об этом на весь мир. То, что сегодня услышали послы, завтра станет известно всей Европе. Там мало кто понимает, что Сулейману достаточно сделать всего одно движение, сказать одно слово, и участь самого разумного и могущественного визиря будет решена, что не султан в его руках, а сам Ибрагим в руках Сулеймана – просто игрушка, жизнь которой немного стоит.

За Ибрагимом не стоит янычарский корпус или армия, способная сбросить самого султана за обиду, учиненную визирю. Ибрагима не поддержит армия, если он решит пойти против своего владетеля. Вся мощь Ибрагима в его дружбе с султаном, в доверии Повелителя, в их многолетней привычке советоваться. Лишись визирь этого доверия, в одночасье потеряет все остальное.

О чем же Сулейман размышлял?

Он мог уничтожить Ибрагима, не вызвав недовольства окружающих, визиря любили еще меньше, чем Хуррем. Иностранные купцы и послы быстро нашли бы себе другой объект для лести и подарков. Остальные паши вздохнули бы с облегчением, янычары обрадовались, а Хатидже не стала надевать траур навечно.

И все-таки султан понимал, что не сделает этого. Ибрагим стал единомышленником так давно, они столько пережили, передумали вместе, столько приняли решений, стали братьями по духу. Такое не предается и не вычеркивается одним движением руки. Они братья пусть не по крови, но по духу, неважно, что один султан, а другой визирь…

Но вот что оказалось важно. Ибрагим, пользовавшийся неограниченной властью с согласия Сулеймана, вдруг решил, что обладает этой властью сам и способен обойтись без своего благодетеля. На мгновение Сулейману стало даже смешно, что было бы, оставь он Ибрагима на съедение его врагам? Растерзали бы быстрей, чем голодные львы добычу. Неужели грек не понимал свою зависимость от турка? Понимал, но решил, что может держать султана в руках, водить, как куклу на ниточках, как евнухи львов на поводках.