Читать «Жизнь без Роксоланы. Траур Сулеймана Великолепного» онлайн - страница 33

– Что это? – замирая в его руках, спрашивала Роксолана.

Сулейман отвечал:

– Любовь.

Еще одного боялась Хуррем, когда он уходил в походы. Ее не было рядом, зато был Ибрагим-паша.

Сам Ибрагим смотрел на султаншу свысока, не считая нужным даже замечать ее влияния на султана, видел только свое. У Хуррем дети, возможно поэтому Повелитель столь внимателен и уделяет столько времени султанше. Кроме того, невозможность для султана заниматься только делами вполне устраивала великого визиря: чем меньше контролировал дела империи Повелитель, тем больше хозяйничал визирь.

Ибрагим задолго до появления в жизни Сулеймана Хуррем приучил того, что успевает все предусмотреть, продумать и придумать. Шехзаде, а ныне султану оставалось только следовать советам мудрого друга.

Ибрагим-паша не видел (или не желал видеть?), что Сулейман давным-давно все решает сам, если и нуждается в долгих беседах с ним, то только по привычке или потому, что, обсуждая что-то с другим, легче объяснить все самому себе. Вот этого давний друг султана не замечал, все казалось, если Сулейман обсуждает, значит, советуется, больше того – выполняет данные ему разумным визирем советы. Да, у любого самого никчемного правителя может быть умный визирь, который, собственно, и управляет империей. Сулейман правитель разумный, тем умней у него визирь. Понимание, что он – умный визирь у умного правителя, добавляло Ибрагиму уважения к себе, повышало его самомнение.

Если бы нашелся человек, который смог указать на его ошибку… Но ни отца, ни брата рядом уже не было, Ибрагим не простил им ни Мухсине, ни критики собственного поведения. Попытка брата советовать не брать на себя слишком много и не возноситься выше собственной головы привела к тому, что их пути разошлись, Ибрагим не слишком жаловал критику, действительно считая себя выше остальных.

У него были на то основания: кто еще из рабов сумел не просто так высоко подняться, но стать вторым «я» правителя мощнейшего государства? Но Ибрагима убеждало в собственной значимости не то, что он стал советчиком Сулеймана, а то, к чему эти советы приводили, какие давали результаты.

Разве не визирь советовал построить новый, более мощный флот и использовать способности и знания Пири-Реиса? Да, это Ибрагим вовремя заметил картографа, привлек его на службу. И карту Педру Рейнела, позволяющую читать розу ветров Средиземного моря, как свою ладонь, тоже он раздобыл. Много заплатил продажному португальцу, собственную голову подставил тогда венецианцам, которые могли предать, но рискнул. Зато теперь привлеченный им же пират Барбаросса (пусть другие зовут его адмиралом) мог учитывать то, как хозяйничают злые ветры у африканского побережья, а ветры там сильные и способны натворить бед…