Читать «Судовая роль, или Путешествие Вероники» онлайн - страница 4

Мечты кончились, потому что кончился двор, и Ника побрела на пятый этаж по серой заплеванной лестнице. Кончились их танцы, давно уже. Сперва выскочила замуж Ника, а потом сибиряк Валера забрал Светку и увез. То ли в Томск, то ли в Омск, после пяти переездов предприимчивого светкиного мужа Ника потеряла подружкины следы. Теперь вот у нее Васька. Шебутная и вечно с ней какие-то хлопоты. Но зато смешно и не скучно.

Дверь открыл, конечно, Васькин папа. Кивнул Нике и, обращаясь к туалету, закричал густым басом, неожиданным для его небольшого роста и щуплой мальчиковой фигуры:

— Василина! К тебе девочка!

Бурно спуская воду, Васька завозилась внутри, выскочила, подтягивая обвисшие старые треники.

— Принесла? Пойдем, скорее!

Захлопнула дверь в свою комнату и, выпрыгивая из штанов, извиваясь, стала напяливать старые, коротко обкромсанные шорты.

— Ох. Ох, щас, щас еще немножко.

Втянула живот, тараща голубые глаза, и с усилием застегнула пуговицу на животе. Мелко перебирая ногами, просеменила к большому зеркалу. Спросила сдавленным голосом:

— Видишь? Почти… как раз!

— А ты сядь.

Васька расстегнула пуговицу и с шумом выдохнула. Повалилась на разобранную кровать, вытягивая полные ножки с крошечными, как у куклы, ступнями.

— Уфф, не. Еще надо таблеток пожрать.

— Так у тебя от них понос что ли?

— Дура ты, Кусильда. Не понос, а очищение организма. А ты чо такая? Никас завтра приезжает, да? Счастливые вы. Типо еще один медовый месяц.

— Угу. — Ника почувствовала, как слезы подпирают веки изнутри, — такая счастливая аж не могу… Не дали ему отпуска.

— Ой… — Васька бросила стягивать шорты и жалостно, как недавно мама, уставилась на подругу, — слушай, а он тебе часом не изменяет? Это ж не первый раз уже.

— С ума сошла? Он меня любит. И я его.

— Угу, — неопределенно сказала Васька.

В коридоре топал и кашлял дядя Леня, громыхал кастрюлями в кухне.

— Что угу? Что? — возмутилась Ника, — не смотри так, будто я помирать легла. Ты не понимаешь!

Трагическое лицо Васьки раздражало, и, глядя на горбатый, как у отца нос и вздетые выщипанные брови, Ника заговорила быстрее:

— Я ж знала, когда замуж шла. У меня и папа всю жизнь в море. Ну вот и Колька… У них так. То один порт, то другой, то пошлют в рейс раньше, чем думали. И отпуск к чертям.

— И где ж твой папа? — подытожила Василина, снова напяливая треники, — ходил ходил в рейсы, а потом хлоп и женился на буфетчице. Так?

— Ничего не женился.

Василина подняла тонкий палец с алым ногтем:

— Но вас бросил. И живет с ней. Доплавался, значит.

— Не живет. Он теперь от нее бегает, боится в один рейс снова попасть. А она за ним.

— А Нина Петровна?

Ника горько рассмеялась, накручивая прядку на палец:

— Нина Петровна теперь с ним ведет долгие беседы по телефону. Он ей плачется на жизнь. А она сидит как курица, ни с кем даже не закрутит. Только дома все губы красит да платья меряет. А могла бы, ей мужики звонят. С топинамбурами.

— Чего?

Ника махнула рукой.

— Кусенька, — сказала Васька, — ты главное, не переживай. Я тебя не брошу, выживем, ну даже если он козел и тоже спит с буфетчицей. А мы зато запишемся в качалку. У нас открылась в подвале. Там такие мэны, я в окно заглядывала, ахренеть, бицепсы, мышцы, эти как их — гантели… у меня купальник спортивный есть, я тебе дам, он талию, знаешь, как утягивает. И мы с тобой та-акие ка-ак зайдем, и бедром и глазом и они все…