Читать «Музыка будет по-немецки, вы все равно не поймете» онлайн - страница 66
Оскар Уайльд
Накануне премьеры комедии «Как важно быть серьезным» газетный репортер спросил Уайльда, будет ли, по его мнению, пьеса иметь успех. Уайльд ответил:
— Мой дорогой, вы неверно ставите вопрос. Эта пьеса сама по себе успех. Вопрос только в том, не провалится ли на первом представлении публика.
* * *
После премьеры комедии «Как важно быть серьезным» Уайльд сказал режиссеру:
— Это было очаровательно, совершенно очаровательно. И знаете что? Временами это напоминало мне пьесу, которую я сам написал когда-то. Она называлась «Как важно быть серьезным».
* * *
На судебном процессе Уайльда обвинитель, зачитав стихотворный фрагмент из его рассказа, спросил:
— Это, я полагаю, написано вами?
Уайльд подождал, пока в зале не установится полная тишина, и тихо ответил:
— Нет-нет, мистер Карсон, это Шекспир.
Обвинитель побагровел, пролистал страницы и зачитал еще несколько строк.
— Это, я полагаю, тоже написано Шекспиром, мистер Уайльд?
— В вашем чтении от него почти ничего не осталось, — ответил Уайльд.
* * *
На судебном процессе Уайльда спросили, считает ли он некий рассказ предосудительного содержания безнравственным.
— Нет, хуже: он плохо написан, — ответил Уайльд.
* * *
На суде Уайльда спросили, верно ли, что он питал обожание к Алфреду Дугласу («соблазнение» которого было истинной причиной процесса).
— Я никогда не питал обожания ни к кому, кроме себя самого, — ответил Уайльд.
* * *
Вилли Уайльд, журналист, старший брат Оскара, славился привычкой залезать в долги, любовью к спиртному и крайним неряшеством. В нем видели едва ли не карикатуру на младшего брата. В 1895 году, когда судебный процесс был в разгаре, Оскар говорил друзьям:
— Мой бедный брат пишет, что он защищает меня перед всем Лондоном. Мой бедный дорогой брат — он мог бы скомпрометировать даже паровую машину.
* * *
В конце 1897 года готовилось к выходу первое издание «Баллады Редингской тюрьмы». Уайльд, само имя которого было в Англии под запретом, писал Роберту Россу:
«Думаю, лучше было бы напечатать ее после Рождества: я едва ли сойду за рождественский подарок».
* * *
Летом 1900 года Уайльд беседовал в Париже с писательницей Анной де Бремон.
— Почему вы больше ничего не пишете? — спросила она.
Уайльд ответил:
— Я писал, когда я еще не знал, что такое жизнь. Теперь, когда я постиг ее смысл, я уже не могу писать.
* * *
За несколько месяцев до смерти Уайльд сказал Алфреду Дугласу:
— Я не доживу до следующего столетия. Если новое столетие начнется, а я еще буду жив, англичане этого точно не вынесут.
* * *
За месяц до смерти Уайльд, глядя на безвкусные обои своего гостиничного номера, сказал:
— Это меня убивает. Либо эти обои уйдут, либо я.
* * *
Незадолго до смерти Уайльд рассказывал, что ему приснился ужасный сон — будто он сидит за одним столом с мертвецами. Реджинальд Тёрнер (друг Уайльда, журналист и писатель) заметил:
— Милый мой Оскар, ты наверняка был
* * *
Узнав, сколько будет стоить операция, смертельно больной Уайльд заметил:
— По-видимому, мне придется умереть не по средствам.
