Читать «Под управлением любви» онлайн - страница 5

«Приносит письма письмоносец…»

М. Козакову

Приносит письма письмоносецо том, что Пушкин – рогоносец.Случилось это в девятнадцатом столетье.Да, в девятнадцатом столетьевлетели в окна письма эти,и наши предки в них купались, словно дети.Еще далече до дуэли.В догадках ближние дурели.Все созревало, как нарыв на теле… Словом,еще последний час не пробил,но скорбным был арапский профиль,как будто создан был художником Лунёвым.Я знаю предков по картинкам,но их пристрастье к поединкам —не просто жажда проучить и отличиться,но в кажущейся жажде местипреобладало чувство чести,чему с пеленок пофартило им учиться.Загадочным то время было:в понятье чести что входило?Убить соперника и распрямиться сладко?Но если дуло грудь искало,ведь не убийство их ласкало…И это все для нас еще одна загадка.И прежде чем решать вопросыпро сплетни, козни и доносыи расковыривать причины тайной мести,давайте-ка отложим этои углубимся в дух поэта,поразмышляем о достоинстве и чести.

Несчастье

Когда бы Несчастье явилось ко мнев обличии рыцаря да на коне,грозящем со мной не стесняться, —я мог бы над ним посмеяться.Когда бы оно мою жизнь и покойпыталось разрушить железной рукойи лик Его злом искажался, —уж я бы над Ним потешался.Но дело все в том, что в природе Ононеясною мерою растворенои в тучке, и в птичке взлетевшей,и в брани, что бросил сосед на ходу,в усмешке, мелькнувшей в минувшем году,в газете, давно пожелтевшей.Но в том-то и дело, что нам не видать,когда Ему выпадет нас испытатьна силу, на волю, на долю.Как будто бы рядом и нету Его,как будто бы нет вообще ничего —а раны посыпаны солью.Нельзя быть подверженным столь уж всерьезпредчувствиям горьким насмешек и слез,возможной разлуки и смерти…Гляди: у тебя изменилось лицо!Гляди: ты боишься ступить на крыльцо,и пальцы дрожат на конверте!И все ж не Ему достаются права,и все же бессильны его жернова:и ты на ногах остаешься,и, маленький, слабый, худой и больной,нет-нет да объедешь Его стороной,уйдешь от Него, увернешься.Наверно, в амбарах души и в кровихранятся запасы надежд и любви(а даром они не даются).И вот, утверждая свое торжество,бывает, срываешь погоны с Него…Откуда и силы берутся?

«Черный ворон сквозь белое облако глянет…»

Черный ворон сквозь белое облако глянет —значит, скоро кровавая музыка грянет.В генеральском мундире стоит дирижер,перед ним – под машинку остриженный хор.У него – руки в белых перчатках.Песнопенье, знакомое с давешних пор,возникает из слов непечатных.Постепенно вступают штыки и мортиры —значит, скоро по швам расползутся мундиры,значит, скоро сподобимся есть за двоих,забывать мертвецов и бояться живых,прикрываться истлевшею рванью…Лишь бы только не спутать своих и чужих,то проклятья, то гимны горланя.Разыгрался на славу оркестр допотопный.Все наелись от пуза музыки окопной.Дирижер дирижера спешит заменить.Те, что в поле вповалку (прошу извинить),с того ворона взоров не сводят,и кого хоронить, и кому хоронить —непонятно… А годы уходят.Все кончается в срок. Лишней крови хватает.Род людской ведь не сахар: авось не растает.Двое живы (покуда их вексель продлен),третий (лишний, наверно) в раю погребен,и земля словно пух под лопатой…А над ними с прадедовых самых времен —черный ворон, во всем виноватый.