Читать «В глубине стекла» онлайн - страница 65

— Тебе же вчера нравилось.

— Мне и сейчас нравится, но как-то настораживает. Завтра у нас какое число? Четвёртое? А мы на экскурсию в Луксор пятого едем? Ау! Оля! Ты где?! — окликнула она сидящую с совершенно отрешённым видом подругу. — Очнись!

— Что? — нехотя откликнулась Ольга. — Да, завтра четвёртое, четвёртое ноября.

После Дня учителя Ольга ходила сама не своя. Она никак не могла понять, почему так переживает. Ну переспала с милым мальчиком, а молодые мужчины ей все казались мальчиками. В первый раз, что ли? Всё было прекрасно. Всем хорошо, чего переживать, о чём задумываться?

Но уже на следующее утро ей вдруг стало стыдно за то, что она так легко и даже охотно пошла с ним на близость.

«Что он обо мне подумал? — размышляла она, сидя в кресле. — Что меня достаточно пальцем поманить?» Она опять, как тогда, в парке, почувствовала непонятное раздражение по отношению к Олегу. «Ишь, устроился, — думала она, — Татьяну ему привели, я сама прибежала… Казанова!» Услышав звонок телефона, испуганно прокричала: «Мама, меня нет дома!» Но, услышав материнское «Её нет дома… будет поздно… не знаю…», тут же спросила «Кто?». Так и не поняв, кто звонил, проболталась весь оставшийся день по квартире, ожидая звонка и боясь его. Но звонков больше не было.

Наутро пришла в школу злая, невыспавшаяся, зашипела на сунувшегося к ней Олега дикой кошкой, наставила двоек и виноватым, и правым, а сама всё ждала, когда же он подойдёт снова. Но он не подошёл. После уроков она стояла у окна класса и ждала его прихода, она почему-то была уверена, что он зайдёт. Но увидала его спускающимся со школьного крыльца и тихо расплакалась, судорожно глотая слёзы и всхлипывания, чтобы никто не услышал. Вечером он тоже не позвонил, а на следующий день, на переменке, как-то мимоходом, стал вдруг подбивать клинья насчёт встречи вечером. Ну она и облила его холодным презрением.

Весь месяц она внушала себе: «Он мне не нужен, не интересен», отшивая Олега с видимым равнодушием и каждый раз раздражаясь, что он так легко отступает. С ненавистью поглядывала на встречавшуюся в школьных коридорах Татьяну, представляя, что вдруг она с ним…

Даже в её отношениях с детьми стала проглядывать какая-то холодная жестокость. Двойки ставила совершенно беспощадно, в случае чего сразу звонила родителям, никакие отговорки не помогали. К ней уже несколько раз обращались дети с вопросом, когда у неё будут дополнительные занятия. Но Ольга, вполне резонно на её взгляд, отвечала, что всё необходимое она объясняет на уроке и не видит смысла повторять то же самое второй раз в своё личное время. Дети смотрели на неё странно. Наконец четверть кончилась, и она ни минуты не сомневаясь, вкатила четыре итоговые двойки, поставив их, правда, карандашом.

В последний день учёбы её попросила зайти к себе Анна Абрамовна.

— Вы знаете, Ольга Ивановна, — начала та, усаживая Ольгу в кресло. — Мне импонирует ваша манера работы: стройность объяснений, чёткость требований, неподкупная принципиальность отметок. В вас чувствуется воля, характер. И те двойки, которые вы собираетесь поставить, безусловно, абсолютно заслужены, но, — она сделала паузу, — но двойки эти вы поставите не ученикам, а себе.