Читать «В глубине стекла» онлайн - страница 47

— Да ну, скажете тоже. Нет, конечно, человек десять, от силы двенадцать, а остальные всё равно работать не будут. Сегодня день пропащий. Вас уже поздравили?

— Поздравили! Не знаю, что и делать. Когда от класса поздравления, открытка, там, цветочки, это ладно. Но когда ученик или родитель от себя лично… Не знаю, словно взятку дают. А дарят что! Почему, если мужчина, нужно обязательно спиртное тащить. Суют бутылку, будто сантехнику на опохмелку: «На, упейся!» Да и остальное… Отказываться начинаешь, думают, что просто ломаешься. Лучше бы книгу подарили, и то приятнее. Всё-таки память… А пивные кружки? Что, глядя на них, вспомнишь, головную боль?

— А вам кружки подарили?

— Да, натащили всякого барахла. Хоть сейчас выбрасывай. И отказаться нельзя, обижаются.

— Надо было заранее договариваться.

— Как это?

— «Как, как»! Они что, вас не спрашивали, что вы любите, что вам нравится?

— Спрашивали, кажется.

— Ну а вы что сказали?

— Отшутился, помню, сказал «Мерседесы» нравятся.

— Вот и получили.

— Что же мне нужно было подарок себе заказывать?

— Нужно ли, нет ли, этого я не знаю, вам решать, я вам просто объясняю, как другие делают, чтобы ненужное барахло не получать. Хотя, конечно, что-то стоящее только свой класс подарить может, чужие так, по мелочи.

— Что-то стоящее, это что?

— Ну украшение золотое, телевизор там, видак, центр музыкальный…

— Что-то я не видел, чтобы такие коробки приносили.

— Вы, ей-богу, словно маленький, принести и домой можно, да и не обязательно саму вещь дарить, можно просто деньги на её покупку, в конвертике. Это только не очень умные родители в школу сегодня с большими букетами и огромными коробками конфет тащатся, умные идут с одной розочкой и конвертиком, вот им и любовь и уважение.

— Инна Егоровна, вы это серьёзно?!

— Ох, Олег Дмитриевич, Олег Дмитриевич, какой вы ещё, в сущности, мальчик, простите меня, старуху. Второй год в школе нашей работаете, а так ничего и не поняли.

— Что же понять нужно было?

— Что понять? Как родителей трясти, как ещё одну зарплату себе сделать.

— Ну, на подарках-то… праздники же не каждый день.

— Подарки, это так, это дополнительно. Вы, я вижу, юноша честный, открытый. У нас ведь как думают, сидим мы в своих кабинетах, каждый вроде сам по себе, а, значит, никто не знает, что я в этом кабинете делаю. Глупости! В школе скрыть ничего нельзя. Всё дети расскажут. Они ведь такие непосредственные, прибегут, взволнованные: «Ой, Инна Егоровна, а что сейчас было! Ой, а на русском..! Ой, а биологичка..!» Я их одёргиваю, останавливаю, да разве их удержишь?! Вот и получается, что я из класса не выхожу, а всё знаю. И то, что вы за дополнительные занятия денег не берёте, и то, что «Мерседес» к празднику хотели…

— Как! Они это что, всерьёз восприняли?!

— Нет, конечно, но хихикали долго.

— Скажите, Инна Егоровна, это что, во всех школах так или только в нашей?

— Как — так?

— Ну с подарками этими, с конвертиками. Это же унизительно, в конце концов. Знаете, как в фильмах о дореволюционных временах, когда барин слуге на праздник полтину жалует. Так и нам, учителям, словно гардеробщикам за поданное пальто.