Читать «Авторитет из детдома» онлайн - страница 35

– Ты закусывай, закусывай давай, а то развезет как манную кашу по столу. – Копоть придвинул к другу блюдо с мясной нарезкой. – Ну и рассказывай: как живешь, чем занимаешься? Жена, дети, теща, дача, долги?

– Коль – ты издеваешься? Даже на свидания времени выкроить не могу – все в работе… – Анкудов задумчиво рассмотрел кружку на свет и, тяжко выдохнув, сделал несколько глотков. – В полиции служу, порядок охраняю, мразь всякую ловлю. А ты как? Слышал, что все сроки мотал…

– Даже не спрашивай. Как тогда, в детдоме, залетел – так вся жизнь под откос и пошла.

Опер положил ему на плечо руку.

– Да-а, кому жизнь – мать родная, а кому – как теща-сатана. Подожди, я на минуточку… – Пашка, слегка покачнувшись, поднялся из-за стола и направился в сторону туалета.

Надо же, почти не изменился, словно и не было этих лет, расставивших их на разные клетки шахматной доски. Поди угадай – кто за белых, кто за черных? Копоть поймал себя на мысли, что не растерял дружеских чувств к Пашке за все эти двадцать с лишним лет. Просто среди суровых «зоновских» будней они опустились на самое дно души, схоронились до лучших времен.

Еще тогда, в больнице, Колян узнал в опере, навещавшем Индуса, старого друга Анкудова. И эта их встреча в баре была далеко не случайной – Копоть с годами научился ничего не делать просто так. С одной стороны – приятно было увидеться со старым другом, вспомнить прошлое, поговорить по душам. Но параллельно с этим чисто человеческим желанием у Копотя в голове мгновенно завертелись колесики математических расчетов. С помощью Пашки можно будет раскрутить дело Индуса, найти убийцу – или убийц, – разобраться с общаком, наказать виновных. Свой человек в полиции при таких делах – большая удача. Осталось только подвести Анкудова к этой мысли. Но – осторожно. Излишняя напористость может только повредить.

– Колян, наливай, у меня тост! Ах да, забыл – уже все налито! Короче, давай за нас!

И, со звоном чокнувшись, выпили.

– А помнишь? Лет по девять нам было. Как ночью залезли в спальню к девчонкам и разрисовали всем лица сажей, а эта с длинной такой косой, как ее… Не важно, в общем – так вертелась, что мы ей на подушку пепла насыпали – все равно за ночь размажет. Ее потом остригли, чтоб с волосами лишней возни не было, – хохотнул Колян. – А как в обувь червей напихали? – Пашка вспоминал взволнованно, с горящими глазами – словно перенесся обратно в детство, в тот ненавистный детдом, в котором, оказывается, были не только слезы бессильного унижения, но и забавные моменты.

– Ага, а еще как ходили в душ подглядывать, а уборщица, тетя Дуся, гоняла нас за это шваброй.

Колян улыбнулся, на щеках прорезались ямочки – и на мгновение он превратился из взрослого уголовника в задорного десятилетнего мальчишку, перед которым лежит весь мир и который с радостным удивлением понимает – все возможно, он сам может выбирать, кем стать и куда в этом огромном мире податься.

– А помнишь, Паш, как мы на море сбежать собирались? Как сидели часами, рассматривая карты и маршруты, как бегали на вокзал – смотреть расписания поездов… Помнишь? Все время товарняками, чтоб билеты не покупать. И непременно в Крым, в Севастополь! В мореходку поступить, по набережной гулять, теплынь круглый год… Лежи кверху брюхом – никому до тебя дела нет… Ээх, детство! – глаза Копотя азартно горели.