Читать «Авторитет из детдома» онлайн - страница 109

– Мое предложение такое – пусть полежат в банке. А когда все закончится, тогда и решим. Здесь их никто не найдет.

Все согласно кивнули.

Глава 16

Узнав от напарников о смерти Индуса, Леня долго не решался набрать номер Тамары. Всегда трудно приносить дурные вести. В таких случаях почему-то невольно испытываешь чувство вины, будто бы сам сделал что-то дурное. Но ведь и вправду – ты, именно ты должен сказать любимому человеку о смерти отца. Твой голос произнесет заранее отрепетированную фразу, и навсегда, до скончания времен, именно ты будешь ассоциироваться у этой женщины с шоком и болью утраты. Фокусник сидел, обхватив голову руками, и думал, какими словами передать то, что не помещается ни в какие слова. Ведь, сообщая о горе, заранее знаешь, что любые утешения – тщетны. Леня до сих пор помнил, как узнал о смерти своего отца, как выскочил из дому и не возвращался до утра. А утром – не мог вспомнить, где был и что делал. Но в память врезались все же не похороны с черной толпой почти незнакомых людей под низким, распухшим от снега небом. Не пьяные могильщики, с которыми он чуть не подрался из-за того, что бросили копать на полдороге и потребовали «поправки на мороз». Нет, он запомнил лицо матери на другой день после звонка из больницы. Опустошенное, лишенное выражения, неживое лицо. В первый момент она даже не узнала сына. И меньше всего Фокусник хотел увидеть такое выражение на лице Тамары. Он несколько раз глубоко вдохнул, как перед нырком, и набрал номер.

– Алло, слушаю вас! – на экране у девушки высветился анонимный номер.

– Привет, это Леня. Можешь сейчас говорить? – спросил он внезапно севшим голосом и громко прочистил горло. Помогло мало. Казалось, гортань его натерли наждаком и произнести еще хоть слово он просто физически не сможет.

– Алло, Леня! Говори, что-то случилось? Что-то серьезное? – на противоположном конце невидимого провода девушка внутренне сжалась, присела на кровать, будто почуяв неладное.

– Тома, держись. Даже не знаю, как сказать… Твой отец, настоящий, который лежал в больнице. Короче, он умер вчера. Сердце не выдержало.

Девушка покачала головой, как будто тот, кто мог увидеть ее отрицающий жест, возьмет и вдруг передумает, и все будут живы и здоровы.

– Как? Почему?! Но, но… Но он же был живой! Я же была там, я разговаривала с ним. Я не верю, это все ты, ты! Сначала ты говоришь, что у меня есть другой отец, а потом – бац, и говоришь – он умер! Что за фокусы? Зачем ты так со мной?! – голос девушки сорвался, из трубки послышались рыдания, потом короткие гудки.

Ну, вот и все. Фокусник застыл у окна и невидящим взглядом смотрел в небо. Стоял погожий летний денек, в небе белым шрамом сиял след от пролетевшего самолета, ослепительно светило солнце. Леня прикрыл внезапно заболевшие глаза. Из-под плотно сомкнутых ресниц выкатилась слеза. В первый раз за много месяцев он плакал – не так, как плачут женщины, обвиняя целый свет, рыдая взахлеб и успокаиваясь через несколько минут. Он плакал скупо, как плачет смолой срубленное дерево, когда не осталось ни жизни, ни смысла в ее продолжении. Он только что, пусть и невольно, потерял самое чудесное, что у него было. Вот-и-все. Вот-и-все – бешено пульсировала и билась кровь в висках. Леня прислонился пылающим лбом к теплому оконному стеклу. Казалось, время для него остановилось.

Внезапно где-то в комнате зазвонил телефон. Фокусник не сразу сообразил, что звучит мелодия, которую он поставил на аппарат, отданный когда-то Тамаре. С тех пор, как они встретились в больнице, конспирация потеряла всякий смысл, и он забыл об этом номере.

– Алло, тетя Броня? – Фокусник молчал. – Лень, я знаю, что ты там. Ты, в общем, Лень, ты извини меня, ладно? – голос Тамары казался невыразительно-серым и каким-то застиранным.

– Да я, в общем, и не сержусь. Как ты?

– Плохо, очень. У меня все это в голове не укладывается.

– И не уложится. Я сам отца потерял – знаю, как это. Надо пережить, перетерпеть – как говорят, время лечит. Но ведь от этого не легче, правда, зайчонок?

– Нет, да, не знаю. Лень, я запуталась и устала.

– Понимаю, любимая. Хочешь, мы встретимся где-нибудь?

– Нет, не сейчас. Давай на похоронах. Мне нужно побыть одной, подумать, как жить дальше. И, Лень, ты еще раз извини – я в последнее время сама не своя – столько всего навалилось.

– Да без проблем…

– Нет, я бываю иногда просто несносной – даже для себя самой. Но я хочу, чтобы ты знал, – ты очень мне дорог. Вот. А теперь – пока. Позвони, когда узнаешь… Ну, ты понял…

– Обязательно. Держись. Я тебе позвоню, когда станут известны дата и место. – Фокусник нажал отбой только после того, как услышал в трубке гудки. С облегчением выдохнул и упал на кровать, раскинув руки. Господи, да что же с ним делает эта девушка?!