Читать «Древние чары и Синдбад» онлайн - страница 7

– Но почему это вдруг тебя встревожило? Быть может, попался трудный урок?

Маймуна вздохнула. Дахнаш был замечательным отцом – он защищал дочь даже тогда, когда никакой опасности не было вовсе. Вот и сейчас он бросился на помощь своей маленькой девочке.

– О нет, дело здесь совсем не в уроке. Ведь она даже не читает… Она просто думает о своем, и глаза ее полны такими мечтаниями, что я опасаюсь самого худшего.

Далее можно было Дахнашу не объяснять. Ибо и он, и его жена прекрасно знали, что для их дочери будет самым худшим. Да, они всегда опасались, что девочка влюбится в сына человеческого рода. Увы, в тайной истории магического народа было множество случаев, когда дети этой бессмертной расы влюблялись в отпрысков рода человеческого. О, дальнейшая их судьба была воистину ужасна – они теряли бессмертие, превращаясь в пыль вместе со своими возлюбленными. Но случалось и то, что много хуже смерти – во имя вечной жизни они теряли саму душу, которая и дарила им то, что они называли любовью.

Не стоит говорить, что ни Дахнаш, ни Маймуна не желали подобной участи своей прекрасной, любимой доченьке. Вот почему ифрит так испугался слов своей жены.

– Но когда, скажи мне, о наилучшая из всех, эта глупая девчонка могла влюбиться?

– Любимый, для этого бывает достаточно и мига… Я бы беспокоилась куда меньше, если бы она влюбилась в юношу колдовского рода. Но боюсь, что тот, о ком она мечтает, разобьет ее сердечко, даже не заметив этого. И что это всего лишь человек, обычный мальчишка, какими полон этот огромный и в то же время такой маленький город.

Сейчас и джинния, и ифрит были людьми куда больше, чем бывают сами люди. Ибо никакой другой матери не пришло бы в голову беспокоиться о разбитом сердце дочери лишь оттого, что мечтательной пеленой подернулись глаза девушки.

– Ты уверена, Маймуна?

– О да, мой прекрасный. Ибо те мысли нашей девочки, которые я подслушала, никак иначе понять нельзя. Она влюбилась в жениха своей подружки и мечтает о том дне, когда сможет назвать его своим мужем.

Если бы Дахнаш мог вознести Аллаху всесильному хоть слово мольбы, он возопил бы, подобно самому истовому верующему. Но, увы, ифрит не может просить повелителя правоверных о помощи. И потому он должен полагаться лишь на свои силы. И, конечно, на силы своей жены, которых куда как немало.

– Так что же нам теперь делать, Маймуна?

– Я думаю, мой любимый, что единственным выходом будет сделать так, чтобы жених этой девочки, Мариам, подружки Амали, как можно скорее стал ее, Мариам, мужем.

– Но что будет, если наша крошка впадет в черную тоску? Если она от горя сойдет с ума?

– Наша девочка? О нет, скорее она от злости испепелит весь дом… Или взлетит над городом ослепительным сиреневым облаком… Или… Ну, не тебе рассказывать, на что способна джинния в гневе…

Конечно, Дахнашу можно было не рассказывать, на что в гневе способна джинния. Ибо он это преотлично знал, любя собственную жену уже не одно столетие.

Утро следующего дня застало Амаль за деятельными приготовлениями. Как бы то ни было, сколь бы прекрасен и желанен ни был Нур-ад-Дин, но она обещала подружке помочь поворожить, чтобы ее, Мариам, отец увидел наконец, сколь прекрасна матушка Нур-ад-Дина, и влюбился в нее.