Читать «Сесиль Родс и его время» онлайн - страница 66

Эти рассуждения Родса пересказал французский ученый и путешественник Пьер Леруа-Болье. Описание их встречи тогда же появилось и на русском языке. Родс «велел принести „Книгу Царств“, читал отрывки, относящиеся к Соломону и путешествию Гирама за золотом в страну Офир; взяв потом перевод Диодора Сицилийского, он читал нам те места, где автор описывает золотые залежи, находящиеся к югу от Египта, и способы их разработки». Родс считал, что остатки золотых рудников в междуречье совершенно соответствуют описаниям Диодора Сицилийского.

— Я не утверждаю, — говорил он, — что эти залежи разрабатывались именно египтянами; но они разрабатывались народом, обладавшим той же цивилизацией.

«Он достал потом, — продолжал Леруа-Болье, — золотую медаль, найденную близ этих же развалин, но гораздо позднейшего происхождения… по этому поводу он стал говорить о многочисленных иезуитских миссиях, отправлявшихся в эти страны в XVI столетии».

— И все это пропало, — заключил Родс с некоторым оттенком меланхолии.

Подлинный смысл рассуждений Родса француз отлично понял. Родс «думал, конечно, что это служит как бы оправданием тому, что высшая раса захватила эти страны; его миссия — снова внести в них ту цивилизацию, которую варвары уничтожили и которую португальцы не сумели водворить снова после первых больших усилий».

Вот так через призму своих политических интересов Сесиль Родс воспринимал давнюю африканскую культуру.

Какими же видел их Родс?

Ну а какими же видел он своих современников — ндебелов и машонов? Как представлял себе народы, которые ему предстояло покорить? Понять это важно не для того лишь, чтобы лучше понять самого Сесиля Родса. Нет, ведь в его взглядах отразились представления об африканских народах, типичные для многих его соотечественников и современников.

Родс впитывал в себя представления, бытовавшие в его среде, а потом и сам внес немалую лепту в формирование образа народов Африки в Англии, да и во всей Европе. Этот образ, эти представления, несколько изменяясь в деталях, просуществовали десятилетия и часто служили оправданием, объяснением колониальной политики.

В наши дни достижения научно-технической революции сделали мир таким обозримым, таким, уж кажется, тесным, что даже далеким народам надо знать друг друга как можно лучше. А для этого надо воссоздать картину становления их представлений друг о друге, доискаться до истоков каждого предрассудка. Недаром отрасль науки, которая этим занимается, — имагология — находит все новых приверженцев.

Представления Родса и его единомышленников — одна из ступенек в истории расовых предрассудков и колониальной психологии. Но легко ли понять, каким виделось Родсу междуречье и его народы? Дневниковых записей он не вел, сочинительством не занимался. Эпистолярное же его наследие состоит больше из лаконичных деловых посланий и телеграмм.

В своем Кимберли и в Кейптауне он имел возможность узнать буквально все, что было написано о ндебелах и машонах или что о них рассказывали. Но в какой мере эта информация была верной, адекватной?