Читать «Японский козырь Сталина. От Цусимы до Хиросимы» онлайн - страница 17

Однако осуществить подобный план в 20-е гг. не представлялось возможным. Интервенция на советский Дальний Восток продемонстрировала слабость боевой подготовки и технического вооружения японской армии. Рассчитывавшие в ходе интервенции на легкую победу над революционной Россией японские генералы, по признанию историков, «на собственном опыте испытали мощь коммунистического государства, проявившуюся в объединении красных идей с военными действиями». Наиболее здравомыслящие политики и представители деловых кругов Японии предлагали воздержаться от агрессивных действий против СССР, установить с ним дипломатические и торгово-экономические отношения. При этом считалось, что ради нормализации советско-японских отношений правительство СССР может пойти на серьезные уступки Японии. В частности, нормализация отношений с СССР рассматривалась в Токио как важное средство «нейтрализации» Советского Союза на период японской экспансии в Китае. Идея «нейтрализации» СССР, недопущения его противодействия японской экспансии в Восточной Азии легла в основу японской стратегии и дипломатии в межвоенный период.

Политика вооруженных захватов приобретала все большее число сторонников в Японии по мере углубления экономического кризиса конца 20-х гг. Японские правящие круги стали еще более активно искать способы решения внутренних проблем на путях внешней экспансии. Усиливавшие свое влияние в политике военные круги добились в апреле 1927 г. сформирования кабинета, который возглавил генерал Танака Гиити. Он же стал министром иностранных дел Японии.

27 июня 1927 г. в Токио открылась так называемая «восточная конференция», в работе которой принимали участие руководители японского министерства иностранных дел, армии и флота, а также японские дипломаты, аккредитованные в Китае. Главной темой конференции была выработка политики в отношении Китая. Обсуждение вопроса о Китае было вызвано не только целями экономической экспансии в эту страну, но и стремлением подавить освободительную борьбу китайского народа, которая вылилась в антиимпериалистическую революцию 1925—1927 гг.

Еще в годы японской интервенции против Советской России на Дальнем Востоке правительством Японии ставилась задача «внедрить мощь Японии в Северной Маньчжурии», «стабилизировать государственную оборону на континенте путем превращения всей Маньчжурии в особую зону». Впоследствии в эту зону была включена и Монголия. По итогам «восточной конференции» 7 июля был принят и опубликован документ «Политическая программа в отношении Китая», суть которой состояла в том, что Маньчжурия и Монголия были объявлены «предметом особой заботы Японии». В программе указывалось: «В случае возникновения угрозы распространения беспорядков на Маньчжурию и Монголию, в результате чего будет нарушено спокойствие, а нашей позиции и нашим интересам в этих районах будет нанесен ущерб, империя должна быть готова не упустить благоприятной возможности и принять необходимые меры с целью предотвратить угрозу, от кого бы она ни исходила…» Подлинный смысл этого положения раскрыл один из организаторов «восточной конференции» заместитель министра иностранных дел Японии Мори, который признавал, что речь шла об отторжении Маньчжурии и Монголии и превращении их в сферу японского влияния. На отторгнутых территориях предполагалось создать марионеточные государства. Какие бы силы ни мешали осуществлению японских планов, говорил Мори, на них должна «обрушиться вся государственная мощь». «Эта конференция делала маньчжурский инцидент неизбежным», — указывается в японской «Официальной истории войны в Великой Восточной Азии».