Читать «Пальмы в долине Иордана» онлайн - страница 4

Но даже трогательная встреча с Бегином не превратила меня в эксперта по израильской политике. Впервые я обратила внимание на изменения в арабо-израильских отношениях, только когда в Иерусалим прибыл Анвар Садат. Радио в автобусе постоянно толковало об историческом визите, полиция перекрывала улицы, а когда египтянин начал свое выступление в Кнессете, работа в конторе остановилась, тетки перестали стучать на композерах и включили телевизор. Я стояла и смотрела на вечернее звездное небо в окне, на панораму Иерусалима, и хотя совсем не интересовалась речью Садата, меня все же охватило ощущение исторической важности момента, заразили общий энтузиазм и вера в непременные замечательные изменения. Радовало, что теперь, когда я живу в Израиле, здесь, наконец, наступил мир, и больше никогда не будет войн. Прошлые войны сионистского государства воспринимались приблизительно как Великая Отечественная — нечто ужасное, но случившееся давным-давно, и не могущее повториться. Где жить — на “территориях” ли, или внутри “зеленой черты”, мне было совершенно все равно. Арабы были везде, и в моем Неве-Яакове во время Рамадана призывы муэдзина из соседней деревни не давали спать всю ночь.

Но разницу между городом и деревней я себе представляла, и не в пользу последней.

Знакомясь, Ицик посмотрел на меня с сомнением и спросил:

— А ты тоже собираешься в кибуц?

Я испуганно замотала головой, но Рони засмеялся, обнял меня и сказал:

— А что? Мы ее перекуем!

Остальные, я чувствовала, не разделяли его оптимизма. Стало даже слегка обидно — почему они все думают и даже вслух откровенно говорят: “Кибуц — это не для тебя, ты слишком нежная”… Но среди них тоже есть тоненькие девушки моего возраста. Нет, я подозреваю, дело в другом — я не служила в армии и не хожу, как остальные, в джинсах и в кедах, а ношу юбки и сапожки на высоком каблуке, крашусь и завиваю локоны в стиле Фарры Фоссет. Иногда кажется, что даже Рони стесняется моего неподходящего вида. На первой экскурсии в этот Итав — после того, как все вдоволь налюбовались прямоугольниками блочных домиков и бетонным кубиком столовой и пошли гулять по течению ручья Уджа, полного воды после недавних дождей, — он сказал:

— Ты, Саш, может, подождешь нас где-нибудь? Ну, куда ты в таком виде?

Но я не осталась. Перескакивала с камешка на камешек на шпильках и в развевающейся юбке, не подавая вида, что переживаю и из-за своего дурацкого вида, и из-за того, что Рони это заметил. Одно то, что в кибуце надо всю жизнь проходить в шортах и ботинках, исключало для меня этот жизненный вариант. Теперь, когда я начала работать, у меня впервые в жизни появилась возможность наряжаться и украшать себя. Не для того я барабаню по клавишам с утра до ночи, чтобы носить, как израильтянки, армейскую куртку защитного цвета и клетчатые байковые тапки. Было бы желание, элегантность — не помеха в копании картошки, или, скажем, в сборе фиников… Но желания у меня совершенно другие.