Читать «Слава и трагедия балтийского линкора» онлайн - страница 26

День ото дня на корабле создавалось все более напряженное состояние. Командир решил отомстить хотя бы старшему офицеру за всех остальных и добился в Главморштабе отзыва М.И. Смирнова в Петербург и назначения на корабль кап. 2-го ранга Доливо-Добровольского. Но эпизод смены старших офицеров причинил новый и притом очень чувствительный укол самолюбию командира. Торжественные и сердечные проводы Смирнова на корабле без ведома и участия Коломейцева были невозможны. Поэтому это чествование офицеры организовали в общем зале популярного в Тулоне ресторана в присутствии многочисленных посетителей. По соглашению с хозяином ресторана большой обед исключительно из русских закусок и кушаний готовился в кухне ресторана матросами-поварами со «Славы». Разумеется, этот инцидент, как и все остальные, тотчас же стал известен всему экипажу корабля.

О настроениях офицеров командир мог судить по доносам Энгельгардта, хотя после памятного инцидента с дуэлью этому информатору крылья были подрезаны. Среди команды недовольство Коломейцевым стало проявляться вскоре же после его прибытия на «Славу». Не нравился этот суровый, всегда мрачный человек со стального цвета злыми глазами. Возмущали людей им надуманные совершенно нецелесообразные и изнурительные работы. Как писал матрос Сергей Белов в Россию своему брату Константину, «на “Славе” порядки пошли новые, начали экономить масло, хлеб и прочее, как бы “сумления” какого не вышло…» Как это во все времена бывало на флоте, повышенное нервное настроение в командах выражалось в придирчивости матросов к некоторым видам питания. Даже изредка готовившиеся на ужин горох и чечевица вызывали протест и отказ от еды. На «Славе» матросы стали собираться небольшими группами и о чем-то по секрету разговаривали между собой. Когда после арестов на корабле производилось следствие, то выяснилось, что на «Славе» большевистскими группами велась довольно значительная пропагандистская работа против существовавшего в России государственного строя. Неизвестно общее число матросов — участников Социал-демократических (большевистских) ячеек на «Славе». Флотская жизнь заставила партийные организации выработать сложную систему конспирации. Корабельная организация состояла из «десятков», а в них входили 2—3 группы по 3 человека. Группа, как правило, знала лишь руководителя своего «десятка». Между собой «десятки» не общались; только их руководители знали общекорабельного организатора или уполномоченного им связного. Бывало даже так, как, например, на крейсере «Рюрик». Там с осени 1910 г. существовали два подпольных социал-демократических кружка, а члены этих кружков долго не знали друг о друге. Связь была установлена лишь через год с помощью гельсингфорской организации РСДРП. Насколько эта система конспирации была действенной на «Славе», видно из захваченных при обысках документов. В расшифрованном письме арестованного машинного унтер-офицера Н. А. Молодцова указывалось, что в кружке было 30 человек; в письме к брату матрос С. А. Белов называл в кружке 10 человек; машинист А. Самсон писал в Ригу на латышском языке некоему А. Миски, что в организуемой группе около 50 человек. Хорошо поставленная конспирация помешала командованию корабля и тайной полиции полностью раскрыть и ликвидировать партийную организацию на «Славе». Примечательно одно обстоятельство в расследовании дел эсеровских групп на судах учебно-минного отряда Балтфлота. Когда эта организация была раскрыта прежде всего на учебном судне «Двина» в январе 1911 г., несколько предателей с этого корабля перечислили все суда, на которых им были известны эсеровские организации. Линейный корабль «Славу» они не называли, видимо, потому, что там прочно закрепилось влияние матросов-большевиков.