Читать «Татуиро (serpentes), третья книга трилогии» онлайн - страница 318

Шёл по пустому пространству, а люди, держа в руках надкусанные ломти и недопитые чаши, отступали подальше и спотыкались, подталкиваемые теми, кто напирал сзади. В полной тишине.

Никто не видел, как за деревьями, вокруг стволов и на толстых ветвях, в зарослях высокой травы и в узких канавах, где ещё блестела вода, появились змеи, с напряжённо вытянутыми шеями, увенчанными плоскими головами. Зрачки их пульсировали, и мелькали в полуоткрытых розовых пастях чёрные плетки языков. Еле слышное "аа-шшши" вплелось в птичий гомон и осталось звучать, не замеченное людьми, занятыми людскими заботами. Владыки собирали силу, волнами бьющую с площади. Чистый гнев и яростная в беспомощности любовь. Холодная злость и злая насмешка, смешанная с удовольствием от сознания собственной силы. Жадный интерес и страх за своё. Сострадание, печаль и жалость. Беспокойство за детёнышей и снова жадность - смотреть до конца, испугаться того, что случится скоро...

Длинные тела подергивались и плавно струились, свивались кольцами и вытягивались вдоль веток, свешивая узкие хвосты. И все плоские головы были обращены к центру событий.

- Ааа-Шши...

Мененес встал напротив Меру, оглядывая его. Главный охотник был силен, стройнее, гибок в поясе, а плечи его так же широки, как у вождя, и ноги твёрдо стояли на земле. Но вождь был крупнее, стать его походила на стать старого боевого слона, - и порадовался тому, что, несмотря на сладкую жизнь и больную спину, он не часто пропускал охоту, и мышцы на спине и плечах бугрились, как только рука сжималась в кулак.

Встретив ненавидящий взгляд, горевший посреди намазанных чёрных и белых полос, Мененес кивнул, крепче ставя чуть согнутые ноги и выставив перед собой руки с напряжёнными крюками пальцев.

И сразу же откачнулась людская стена, давая место вихрю, сплетённому из двух мощных тел.

- А-ах, - шёпотом вскрикивали женщины, когда горячий клубок перемещался в их сторону. Им вторил из леса мерный шип собирателей:

- Аа-Шши...

Ни на миг не замирали бойцы, повинуясь древним правилам боя с наречённым врагом. Отступая друг от друга, кружили, не отходя дальше удара руки, и снова сплетались так, что не разобрать: где чья нога поверх согнутого локтя и кто упал, придавленный сложенным телом. В тишине - топот, чавканье глины, шуршание соломы и тяжкое неровное дыхание, шлепки тел и гулкие удары.