Читать «Татуиро (serpentes), третья книга трилогии» онлайн - страница 280

Уцепилась глазами за Витькино лицо, улыбаясь насильно, будто держалась за него, чтоб утонуть в тёмной воде.

Ночью, совсем поздно, после того, как вода из душа высохла на её теле, сменившись потом пришедшей любви, который тоже высох, и они лежали, раскидав руки и ноги, Витька сказал, глядя в потолок, на светлый полукруг от картинки-ночника:

- Про девочек даже не думай, хватит с меня девочек, - и услышав, как всхлипнула, навалился, обхватив крепко, чтоб не вывернулась, приблизил лицо к самому её носу, скосив серые глаза:

- И разглядел я тебя давно, всё твое лицо знаю. Живая ты, совсем живая, поняла? От фотографа ничего не спрячешь.

- Хорошо...

- То-то же! Ну и чего такая смурная? Всё-таки расскажи...

Комната молчала, наполненная предутренними сумерками. Город громыхал за тяжёлой шторой, тоскливо выл автомобиль в соседнем дворе. Иногда гудел лифт то выше, то снова вниз, и смутно хлопала чья-то дверь.

- Витенька, а почему ты меня - кошкой?

Он засмеялся и поцеловал её в нос.

- У нас была такая, еще в Песчаном. Худая и чёрная, приходила, когда хотела. Ловила мышей в сарайке и приносила их строго деду. Любила его. А меня царапала, когда хотел погладить. Я злился, мне нужно было, чтоб она любила меня.

- А... ты?

- Что я?

- Ты её любил?

- Не знаю...

- Вот видишь... - она отвернулась. Держа слёзы у самых век, ждала, страстно надеясь, что скажет ей о своей любви. Но он молчал. Давил на неё горячим телом, дышал легонько, чтоб не придавливать сильнее. И молчал.

И она, внутри себя ухнув от надежды в отчаяние, остановилась в самом низу на крошечную секунду, успев разозлиться и затосковать и тут же выкрикнуть самой себе - всё хорошо, он с ней, так чего же ещё дурочке!

И вынырнула наружу, к его родному телу и лицу, улыбаясь.

- Знаешь, я тоже могу тебе - мышей...

И замолчала в страхе.

- Витенька!

Протянула руку, касаясь его груди и плеча, отвела под свет лампы измазанную ладонь, от которой плыл резкий запах свежей крови.

- Что с тобой? Больно?

- Что? Я? - глаза его раскрылись, уводя взгляд в глубину, и он, дёрнувшись, упал на неё всей тяжестью.

Аглая застонала, выпутывая руки и ноги, вывернулась, всхлипывая и обтирая красными ладонями кровь со своей груди и живота. Ей показалось, что это её кровь, и даже заболела кожа, будто трескаясь. Но, вскакивая, увидела, как по краям татуированного тулова змеи на Витькиной коже сочится красный контур, пачкая простыни. Он лежал, запрокинув голову, и чисто выбритый подбородок блестел потом. Застонал, выгибаясь и шаря руками над собой, не прикасаясь к поверхности тела, открыл невидящие глаза. Смотрел в потолок и то дёргался, страдальчески сводя брови, и кровь бисером сыпалась на постель, оставляя на белом неровные пятна, то обмякал, и капли поблёскивали по контуру татуировки.