Читать «Извилистые тропы» онлайн - страница 121

Дафна Дю Морье

Король Великобритании, напротив, был «голубем». Он вообще не желал воевать. Роль миротворца была ему больше по душе. Поэтому он пока не стал вникать в планы лорда-канцлера, рожденные, как естественно предположить, горькими сожалениями по поводу казни Рэли; впрочем, скоро происходящие в стране события целиком поглотили внимание и короля, и всех верноподданных англичан.

Утром 21 марта умерла в Хэмптон-Корте королева, болевшая уже несколько месяцев. Принц Уэльский был с ней у ее постели. Король в это время находился в Ньюмаркете, у него случился приступ «каменной болезни», да такой сильный, что доктора опасались за его жизнь и не позволили ему ехать в Хэмптон-Корт.

По случайному совпадению лорд-канцлер слег с приступом той же самой болезни, причем приступ оказался гораздо более серьезным, чем показалось сначала. Позднее он писал об этом Тоби Мэтью: «Когда сначала моего господина, а потом и меня поразил тяжкий недуг, которым нельзя было пренебречь, я получил от него такие уверения и доказательства его любви и благоволения ко мне, каких не получал никогда раньше». Какая досада, что эти послания страждущего монарха к его в равной степени страждущему подданному не сохранились.

Тело королевы перевезли в Денмарк-Хаус на Стрэнде для торжественного прощания, и там она пролежала больше двух месяцев: по слухам, в казне не было денег на похороны. Лондонская толпа, ожидавшая привычного пышного зрелища, начала волноваться. Развлечения были запрещены, все театры закрыты, и это по странной случайности совпало со смертью самого знаменитого и всеми горячо любимого лондонского актера и владельца театра Ричарда Бербеджа.

Наконец 13 мая траурная процессия с гробом королевы, который везла шестерка лошадей, двинулась к Вестминстерскому аббатству. Впереди шел принц Уэльский, представляя своего отца, который находился в Теоболдзе. Джону Чемберлену похороны не понравились: «Похороны были утомительные, бестолковые, если чем и отличались, так это многолюдством… хотя лордов и леди было очень много, они являли собой унылое зрелище, может быть, потому, что все были одинаково одеты или устали от долгого пути и веса тяжелых платьев, на платье леди идет двенадцать ярдов ткани, а на платье графини шестнадцать». Конечно, среди дам была и леди Верулам, равно как и леди Хаттон.

Жизнь королевы Анны была печальной и одинокой, особенно после смерти любимого сына принца Генри, хоть ее и окружало множество придворных дам; уже много лет она очень редко виделась со своим мужем королем, который жил с ней врозь, предавался своим любимым занятиям и был окружен фаворитами. Самое счастливое время своей жизни она пережила, когда только что приехала в Англию, ее приветствовали восторженные толпы, дети еще не выросли, ей было двадцать девять лет, и она с упоением окунулась в нескончаемые увеселения, играла в столь любимых ею масках. Покоится она в Вестминстерском аббатстве возле часовни Генриха VII, но на ее могиле так и не поставили памятника.

Лорд-канцлер отдал дань уважения памяти королевы Анны в своем письме к ее брату, королю Дании Кристиану, причем сначала упомянул, что он «только что оправился от весьма серьезной болезни… однако нескончаемые дела так безотлагательно требуют моего участия и внимания, что я не успеваю перевести дух и не знаю, на каком я свете. Ко всем бедам прибавилось новое горе, великое и неутешное, смерть моей светлейшей госпожи королевы Анны, чье неизменное благоволение позволяло мне чувствовать себя сильным и счастливым… Отныне я буду до конца моих дней благоговейно лелеять ее благороднейшую память».