Читать «Елизавета. В сети интриг» онлайн - страница 104

Свадебная церемония длилась с девяти утра до позднего вечера, а празднества по случаю бракосочетания продолжались целую неделю. Молодые, понимая, что они все время на виду, соблюдали все положенные церемонии. Одна них предписывала носить придворное платье из затканной золотом парчи, необычайно тяжелой. Корсаж платья сковывал тело, не позволяя свободно дышать и двигаться. Высокая прическа из собственных и накладных волос на специальном каркасе, обвитая нитями драгоценных камней, весила с треть пуда. Анна Леопольдовна всю свою свадьбу проплакала.

Но гремели пушки, салютовали беглым огнем войска, били фонтаны с красным и белым вином, а для «собравшегося многочисленного народа пред сими фонтанами жареный бык с другими жареными мясами предложен был».

Вот как описывала эту вызолоченную свадьбу уже другая англичанка, жена резидента, леди Вигор: «На женихе был белый атласный костюм, вышитый золотом, его собственные очень длинные белокурые волосы были завиты и распущены по плечам, и я невольно подумала, что он выглядит как жертва… Принцесса обняла свою тетушку и залилась слезами. Какое-то время ее величество крепилась, но потом и сама расплакалась. Потом принцесса Елизавета подошла поздравить невесту и, заливаясь слезами, обняла».

Нет никаких сомнений, что плач, вытье и причитания – обязательные приметы русской свадьбы. Но в нашем случае стенания и плач имели совершенно иное основание, да и для осведомленных лиц яснее ясного говорили о полнейшем отсутствии радости, которую должна была бы испытывать невеста. Скорее, все обстояло совершенно иначе: невеста выходила замуж за постылого жениха, императрица, прекрасно осознающая, в какую пропасть толкает племянницу, но все же благословившая сей династический брак, не могла не рыдать вместе с невестой. А слезы Елизаветы? Она тоже была отнюдь не радостна: замужество Анны и будущее рождение наследника лишало ее даже крошечных шансов взойти на русский престол.

Слуги шептались, что в первую брачную ночь молодая жена сбежала в сад, и разгневанная императрица хлестала племянницу по щекам, загоняя ее на супружеское ложе.

Но время шло, и принцесса смирилась со своей участью – она стала мила с мужем и даже прилюдно целовала его. Через год она родила сына, нареченного при крещении Иоанном. Андрей Иванович Остерман составил Манифест, который Анна Иоанновна подписала и в котором значилось, что кроха объявлен великим князем и наследником престола. Там же значилось, что в случае смерти «благоверного» Иоанна корона перейдет к принцам «из того же супружества рождаемым».

Конечно, ребенок управлять государством не мог – надлежало назначить регента. Но вскоре после его рождения императрица Анна Иоанновна серьезно заболела. Напуганная до последней степени, она подписывает составленное все тем же Остерманом завещание, в котором регентом назначался герцог Эрнст Иоганн Бирон, который таким образом получал «мочь и власть управлять всеми государственными делами как внутренними, так и иностранными». Императору Иоанну Шестому Антоновичу было всего лишь два месяца и пять дней.