Читать «Бойся, я с тобой. Страшная книга о роковых и неотразимых» онлайн - страница 111

«Яго заявляет, что любит причинять зло из любви к злу. Он вскользь признается, что добродетель, благородство, «красота обыденных поступков» такого честного человека как Кассио, чистота Дездемоны шокирует его и побуждает уничтожить эту добродетель и красоту, – пишет о хрестоматийном злокачественном нарциссисте Мари-Франс Иригуайен.

«С ранних пор я получал от разрушения особое наслаждение. Мне нравилось наблюдать, как у человека от ежедневных страданий постепенно уменьшался запас его прежних представлений и ценностей, как разлетались в прах его идеалистические желания, мечты и надежды, как он превращался в кусок мяса, сплошной комок нервов, обнаженных и вибрирующих, словно туго натянутые струны в прозрачном воздухе, – приводит Эрих Фромм отрывок из автобиографического романа злокачественного нарциссиста.

“Знают ли эти монстрики, что с ними что-то не так? Знают, – делится наблюдениями блогер lengu. – Мой был с высоким интеллектом, изредка ему было ну чисто теоретически жаль, что он не такой, как все, и что все его однажды начинают ненавидеть. Жаль – да не надолго. Он знал, что в нём прячется бессовестный бес и гордился этим. Кокетничал тем, что он якобы сложный и не всякий поймёт такого гения. Знал и то, что люди его раскусывают со временем, ему было не то, чтобы совсем печально от этого знания, а, скорее, неприятно и неудобно, что опять всё надо начинать по новой”.

“Как-то он проговорился, сказав: “Мне кажется, я энергетический вампир”, – рассказывает в Сети другая экс-жертва.

«Мне интересен дух эксперимента – как сильно готов человек унижаться во имя собственной надуманной мечты, чем он готов пожертвовать, что может стерпеть, а что нет, каковы на самом деле его гордость и самоуважение, – поделился со мной знакомый литератор, причисляющий себя к нарциссистам-психопатам. – Поэтому я люблю месяцами издеваться над несчастным влюбленным и одураченным существом, которое верит, будто бы все можно исправить, и однажды любовь таки случится.

А еще меня очень занимает разница между тем, что люди о себе думают, и чем являются в итоге. Тот момент, когда у человека открываются глаза – гордячка, сидящая в дерьме и хнычущая, глотающая сопли и готовая на все лишь ради того, чтоб ей позволили изредка звонить тебе на мобильник; когда она понимает это, что вся ее гордость лишь хрень собачья, этот миг воистину прекрасен».

Вспомним строки из анонимного письма, которое Лермонтов написал Сушковой. Вот как он аттестовал в нем себя:

«Для него нет ничего святого, он никого не любит. Его господствующая страсть: господствовать над всеми и не щадить никого для удовлетворения своего самолюбия».