Читать «Воскресшая жертва» онлайн - страница 20

На его лице как бы застыла маска осторожности, свойственная многим поколениям покоренного народа. Мститель, когда он является, является с гордым и сдержанным выражением лица. На мгновение я почувствовал враждебность. Я барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Странно, но заглушаемые обивкой кресла звуки дошли до его слуха, он повернулся ко мне с таким видом, как будто мое лицо напомнило ему о неких мимолетных мечтах. Прошло еще, как я полагаю, секунд тридцать, прежде чем он взял с ее стола круглый предмет, завернутый в промасленную кожу.

— Что это, мистер Лайдекер?

— Человек с вашими спортивными пристрастиями, Макферсон, наверняка знаком с этой потрясающей игрушкой.

— Но почему она держала на своем столе бейсбольный мяч? — Он сделал ударение на местоимении. И местоимение начало жить собственной жизнью. Внимательно изучив потертую кожу и расползшуюся шнуровку, он спросил: — Он что, у нее с 1938 года?

— Знаете, я не запомнил точную дату, когда этот objet d’art появился в ее домашнем хозяйстве.

— На нем автограф Куки Лаваджетто. 1938 год был для него победным. Она болела за команду «Доджерс»?

— Ее характер был разносторонним.

— А Шелби тоже болельщик?

— Разве ответ на этот вопрос поможет вам разрешить загадку ее убийства, дружище?

Он положил бейсбольный мяч точно на то же место, где его оставила Лора.

— Мне просто хотелось узнать. Если вы не хотите отвечать на вопрос, мистер Лайдекер…

— Нечего на меня сердиться, — огрызнулся я. — Шелби не был болельщиком. Он предпочитал… а почему я говорю о нем в прошедшем времени? Он, знаете ли, предпочитает более аристократические виды спорта: теннис, верховую езду, охоту.

— Да… — проговорил он.

Возле двери, в нескольких футах от того места, куда соскользнуло мертвое тело, висел портрет Лоры кисти Стюарта Джэкоби. Будучи одним из подражателей Юджина Шпайкера, он изобразил плоское лицо, которое на самом деле отнюдь не было плоским. Самым лучшим на портрете, как и у живой натуры, были глаза. Их раскосость, подчеркнутая округлой формы бровями, придавала лицу тот застенчивый облик олененка, который так очаровал меня в тот день, когда я открыл дверь худенькой девочке, попросившей меня взяться за рекламу ручки-самописки. Джэкоби уловил то плавное беспокойство в позе, которую она приняла, опираясь на ручку кресла; в одной руке она держала желтые перчатки, в другой — зеленую охотничью шляпу. Портрет был не вполне реалистичен, чуть манерен, слишком много в нем было от Джэкоби и недостаточно — от Лоры.

— Внешне она была недурной, да… — он помедлил и сочувственно улыбнулся: — девушкой, правда, мистер Лайдекер?

— Это сентиментальный портрет. В то время Джэкоби был влюблен в нее.

— Много ли было влюбленных в нее мужчин?

— Она была доброй женщиной. Доброй и щедрой.

— Но мужчины влюбляются не за это.

— Она была деликатна. Если знала о недостатках мужчины, никогда не показывала виду.

— Была ли она противоречива?

— Нет, очень честна. Ее лесть никогда не была пустой. Она умела находить в характере других людей настоящие качества и подчеркивала их. Внешние недостатки и всякая манерность при ней исчезали, подобно тому как уходят неискренние друзья, сталкиваясь с чем-то себе противоположным.