Читать «Заповедными тропами» онлайн - страница 247

Но мне лично не пришлось наблюдать ни пролета японских перепелов, ни участвовать в их осеннем промысле. Вообще японского перепела я знаю не так хорошо, как его европейского собрата. Только в 1938 году я впервые столкнулся и познакомился с птицей, причем это знакомство произошло при несколько особенных обстоятельствах.

В то время я работал в Уссурийском крае и жил в небольшой деревеньке в нижнем течении реки Иман. Как и в других подобных случаях, я целые дни проводил с ружьем и собакой-лайкой среди природы и обычно возвращался домой поздним вечером.

— Вы какой дорогой к сопкам ходите? — как-то за ужином спросила меня хозяйка.

— Как какой? — несколько удивился я. — Конечно, прямой, через болотину, то есть вашим зимником, которым вы за дровами ездите.

— А разве вы не знаете, — продолжала моя собеседница, — сколько людей и скотины в этой проклятой трясине погибло? Совсем затянуло.

— Слышал, говорили мне об этом, но не полезу же я через болотину в незнакомом месте. Я уже давно приволок туда срубленную березку; ее как раз хватило, чтобы перебросить через всю трясину. Вот по этой кладке я и хожу сейчас, и знаете сколько — целых четыре километра в оба конца сокращаю.

— Верно, — согласилась со мной хозяйка. — Но, правду говоря, озолотите меня, ни за что не пойду этой дорогой, да еще вечером. Там даже птички не поют — молчит все. Вы не подумайте, что я утопленников боюсь, а все-таки около болотины мне даже днем страшно. — И хозяйка рассказала одну трагическую историю о том, как много лет назад, когда она была девочкой, в болотину затянуло парня из соседней деревни. — Молод был, — говорила она, — на свои силы понадеялся, вот и затянула трясина. Наверное, увидел он огоньки в наших хатах — совсем близко, снял сапоги, надел их на палку и полез через болото. А утром пастух мимо стадо гнал — глядь, на этом месте среди зеленой травы одни сапоги чернеют.

Недели полторы прошло после этого разговора. И вот однажды вечером я возвращался домой с охоты. Уже темнело, когда я наконец добрался до знакомой болотины и, пощупав рукой в густой прибрежной осоке, извлек оттуда длинный шест. На него я обычно опирался при переходах по скользкой кладке через опасную трясину. Еще не наступили настоящие сумерки, но с запада, медленно клубясь, наползала тяжелая грозовая туча. Она заволокла большую часть неба и окутала в сумрак притихшую природу. Как и перед всякой грозой, на короткое время стих ветерок, замолчали дневные птицы, но не слышно было и голосов ночи. Только среди кустарников, покрывающих окраины болота, монотонно трещала болотная птица — большой погоныш. «Урррр, урррр, уррр», — с короткими паузами отчетливо звучал его металлический голос.

Я осторожно перешел на противоположную сторону, тщательно запрятал в заросли шест и, зайдя в неглубокую воду, решил обмыть грязь со своих сапог. В тот момент пробежал ветерок и стих в низине. Затем налетел новый, более сильный порыв ветра, зашумела осока и листья кустарников. Я был в легкой рубашке, вспотел перед этим и тотчас почувствовал свежесть и сырость. Сразу кругом стало мрачно и неуютно. «Ничего, — подумал я, — теперь дом рядом — деревня рукой подать», — и бодро зашагал по знакомой тропинке. Но вдруг сквозь шум непогоды я услышал за спиной явственный шепот. Он долетел до моего слуха из-за качающихся кустов, разросшихся по краям трясины. И вместо того, чтобы прибавить шагу и до грозы успеть возвратиться домой, пораженный странным звуком, я замер на месте. За свою жизнь я слышал голоса разнообразных наших животных, но этот странный шепот, безусловно, слышал впервые. Кто мог издавать эти звуки в трясине? Но кругом только шумел ветер, шелестела листва, и поразивший меня звук повторился, лишь когда я двинулся дальше. «Чу-пит-трр», — явственно услышал я шепчущие звуки в болоте. И мне казалось, что из-за потемневших кустарников кто-то неизвестный показывает на меня пальцем и шепчет кому-то другому непонятные фразы: «Чу-пит-трр, чу-пит-трр». Голос вскоре затих, верней, болото осталось далеко позади, и странный шепот уже не достигал моего слуха. Кругом рвался и шумел ветер, где-то на островах Имана жалобно кричала сова, квакали лягушки, да под порывами ветра скрипела и хлопала калитка в деревне.