Читать «P.S. Я буду жить. Проснуться утром – это счастье» онлайн - страница 57
Маргарет Терри
О, Дэб! Как нам повезло, что повсюду случаются чудеса. Спасибо за то, что Вы просите меня верить в Ваше.
...
Он совершает чудеса, которые не могут быть измерены, чудеса, которые не могут быть сочтены.
– Работа 5:9
Бог
Дорогая Дэб,
ближе к вечеру в канун Рождества я обходила дом, комнату за комнатой, как мама собака, которая забыла, что ее щенков разобрали. Майкл и Патрик встречали свое первое Рождество с отцом. Все, кого я знала в Миннесоте, нарядившись в самые лучшие воскресные платья, традиционно отмечали праздник со своими семьями и воодушевленно пели «Радость миру». На мне по-прежнему была розовая фланелевая пижама с котятами, пьющими мартини. Я не снимала фланелевую пижаму уже несколько месяцев.
Я забрела на кухню, чтобы включить чайник и увидела мою бедную кошку на деревянном полу. Митенс сбила одну из Рождественских открыток, приклеенную скотчем к двери в подвал. Она была в исступлении, пытаясь стряхнуть маленькую карточку, приставшую к ее передней лапе, и чем больше она старалась от нее избавиться, тем больше скотч спутывал ее мех. Я села на пол, нашептывая милые глупости, пока она не перестала крутиться, и сняла с нее скотч и открытку.
Карточка была от моего пастора, Рут. Я получила ее по почте в то утро, вместе с грудой Рождественских поздравлений от службы уборки мусора и газовой, телефонной и электрической компаний. Все желали мне веселого настроения и счастливого нового года, несмотря на то, что я всем им была должна. Открытка Рут отличалась от других, потому что она была очень простой. Меньше, чем другие, и вся белая, за исключением пятисантиметровой гравюры крошечного младенца в яслях. Слово «
Открытка была чистой внутри, за исключением написанного от руки сообщения Рут. Ее мелкий почерк с изящными, идеальными, как у учительницы, буквами напоминал ряды незабудок.
Я не имела понятия, о чем говорилось в отрывке «от Луки 1:37», но меня смешила очевидная попытка Рут заставить меня снова читать Библию. Она подкинула одну в мой почтовый ящик. Книга провалилась и застряла поверх счетов и бесплатных предложений о чистке печей и столярных работах. На ее желтой записке, наклеенной на обложку, было написано: «Читай меня 15 минут в день». Это напомнило мне записку из книги «Алиса в стране чудес»: «
Но как я могу читать Библию, если мне не хватает терпения одолеть инструкцию, как приготовить в микроволновой печи замороженную пиццу? Если бы мне пришлось сосредоточиться на Библии, я бы забыла, что нужно дышать. Митенс прижалась ко мне и замурлыкала, когда я скользнула рукой вдоль ее спины, и посмотрела на пучки меха выпавшие из ее хвоста.
Я снова открыла карточку Рут.
Мне хотелось бы, чтобы Рут была в городе. Я нуждалась в напоминании о данном ею обещании, что Бог поможет мне пережить развод. Мне нужно было слышать ее слова: «Я люблю Вас, Маргарет, и Бог любит Вас еще больше», потому что, когда я смотрела на эти открытки, приклеенные к моей двери в подвал, я осознавала, что впервые в моей жизни я не знаю, что делать. Мне казалось, что я распадаюсь на части, как туалетная бумага. Стоит спустить воду, и я исчезну. Я передумала пить чай и начала торопливо одеваться на прогулку. Я надеялась, что холод Миннесоты заморозит мою боль.
Свежий снег укрыл лужайку перед моим домом, как пушистое одеяло, на котором виднелись только пересекающиеся следы игривых зайцев. Даже недавно покрытые асфальтом дороги были белыми, замерзшая земля победила солнце.
Не прошло и двадцати минут, как мне стало ясно, что я недооценила леденящий холод, из-за которого, вероятно, на улице не было ни души. Пальцы на ногах покалывало, как будто они заснули, а в кончиках пальцев рук появилось такое ощущение, будто я опустила их в обжигающе холодную воду. Мне нужно было найти место, чтобы согреться.
Меня обрадовало, что несколько бутиков на Озерной улице по-прежнему открыты для тех, кто не успел купить подарки заранее. Я проскользнула в магазин, расположенный в отремонтированном бунгало под названием «Королевская охота». Колокольчик над головой зазвонил, сообщив о том, что я вошла в Рождественскую страну чудес. Крошечные белые китайские фонарики мерцали везде как светлячки в Рождественском лесу; песочное печенье в форме сердец и ангелов было разложено на хрустальных тарелках; а на массивном серебряном подносе возвышалась гора шоколада с клубничной начинкой. Аромат свежесрезанного можжевельника, корицы и яблок напомнил мне бабушку, которая умерла семь лет назад. Весь бутик был заполнен Рождественскими сувенирами. Серебряные чаши, наполненные гранатами и мандаринами, напомнили мне о рождественской вечеринке, которую мы устраивали для наших соседей каждый год. В прошлом, когда у меня была жизнь.
Потрясающая блондинка в белом зимнем брючном костюме напевала «O приходите все, кто верит» вместе с Мормонским хором «Табернакл». Ее ярко-красная, густо нанесенная помада резко контрастировала с ее белым костюмом.
– Счастливого Рождества! – воскликнула она. – Неужели вы специально шли сюда в такую погоду? – Она подняла руки к лицу, и я заметила ее ухоженные ногти, покрытые таким же ярко-красным лаком.
Я выглядела как беженка из Сибири. В своей спешке уйти из дома я схватила шерстяную лыжную шапку Майкла, натянув ее до самых бровей, завернула красный шотландский шарф вокруг лица, чтобы защитить рот и нос, и надела солнцезащитные очки, которые были достаточно темными, чтобы привести папарацци в боевую готовность.
– Я слышала, что сегодня почти тридцать ниже нуля, – продолжила она, пока я убирала шарф с лица.
Мне стало интересно, не думает ли она, что я – парень. Я убрала свои волосы под шапку Майкла, а его стеганная лыжная куртка скрыла мою фигуру. Мне было неприятно, что я так плохо выгляжу в Рождество. Я хотела бы выглядеть также великолепно, как она: быть красиво накрашенной и одетой в дизайнерский костюм и потрясающие шпильки.
– О, мне просто было необходимо проветриться и отдохнуть от всех этих домашних забот. Мои дети заняты упаковкой подарков, а их друзья играют в электронные игры, если вы можете себе представить это в канун Рождества, – солгала я о своем несуществующем семейном счастье.
Взглянув на ее обручальное кольцо с бриллиантом размером со школьный автобус, я поняла, что у нее дома муж и дети, единственное, в чем я нуждалась.
Она подошла к небольшому столу и предложила мне горячего сидра, который я с благодарностью приняла, чтобы согреть мои пальцы. Я оглядела ее товары на все вкусы, старомодные и современные, и мне показалось, что мы стоим в моей гостиной. Старинные натюрморты, написанные маслом, антикварные хрустальные люстры, и зеркала в позолоченных рамах, так похожие на мои собственные.
– Вы были в нашем магазине раньше? – поинтересовалась она.
– Нет, но я слышала о нем. Я коллекционирую антиквариат и красивые вещи, со своей историей. Хотя мне не нужно ничего конкретного. – Я направилась к окрашенному в голубой цвет шкафу, наполненному постельным бельем пастельных оттенков, борясь с желанием спросить, не припрятано ли у нее в задней комнате каких-нибудь мужей для продажи, таких, которые имеют в виду «навсегда», когда говорят это.
– О, – воскликнула она, – если вы любите вещи с историей, вам может понравиться эта картина, которую я выставила на продажу только сегодня утром.
Разве она не могла понять, глядя на меня, что я не собираюсь делать покупки? То, что мне нужно, невозможно купить. Обернувшись, она сняла картину со стены и держала ее в обеих руках, оценивая.
– Это старая акварель, даты нет, но напоминает мне одну из тех картин «Дом, милый дом»… ну, знаете, ностальгических подобно этой. – Она вытянула руки, изучая ее на расстоянии. – Хотя я никогда раньше не видела такого сюжета… Вы знаете что-нибудь о Библии?
Я перестала пить сидр и попыталась посмотреть, что именно там нарисовано, но она отошла, чтобы взять тряпку для пыли и положила картину на прилавок.
– Это сцена из Священного Писания, и довольно точная. Я позвонила сегодня утром моему деловому партнеру и попросила проверить сюжет по ее Библии, – она улыбнулась, – мне он не знаком, но, возможно, вы знаете. Мой партнер сказала, что это «от Луки 1:37». – Она протерла стекло.
У меня перехватило дыхание, и я поставила свою чашку на прилавок. Мне вспомнилась Митенс, скотч, открытка от Рут.
– Вы сказали
– Да, это то, что здесь нарисовано. – Она подняла картину, чтобы показать ее мне. – Видите?
Я протянула руку и коснулась стекла. Это была старая акварель с нежным кремовым фоном, с пятнами в нескольких местах, где, возможно, кто-то пролил чай. Около восьмидесяти сантиметров в ширину и двадцати пять сантиметров в высоту, в деревянной раме в сантиметр толщиной, окрашенной в белый цвет, обшарпанной и потертой по краям. В одном углу художник нарисовал небольшой деревянный мост, дугой соединивший скалистый остров с материком, где несколько одиноких сосен охраняли берег. Основная часть картины изображала спокойное голубое море, и, если посмотреть внимательно туда, где море встречалось с горизонтом, были видны нарисованные художником три вертикальные черные линии, по сантиметру высотой. Это были мачты парусных лодок в нескольких километрах от берега, застывшие в отсутствии ветра.
Горячий сидр сделал свое дело, и меня начало клонить ко сну, а запах сосны, наполнявший магазин, раздражал мои ноздри.
Я смотрела на картину, не веря своим глазам и понимая, что все это происходит со мной на самом деле, одновременно. Я почувствовала головокружение и смущение, так же как в тот момент, когда маг вытащил даму треф из своего бумажника, после того как я подписала карту и разорвала ее на мелкие кусочки.
Она была права, сравнив эту картину с вышивками на тему «Дом, милый дом». Особенно бросалось в глаза строфа длиной десять сантиметров, написанная художником над спокойным морем готическими буквами:
Я взяла картину из ее рук. Мне нужно было ощутить ее вес, чтобы убедиться, что она реальна. Я едва слышала, когда она продолжила:
– Она скорее в деревенском стиле, и я почти решила оставить ее себе, потому что мне понравился сюжет, но по некоторым причинам я выставила ее на продажу этим утром…
Я купила картину и понесла ее домой.
После поисков в течение часа, я нашла Библию от Рут на дне корзины для белья. Я искала «от Луки 1:37», чтобы просто убедиться еще раз. Но, перелистывая страницы, я не сомневалась, что там будет то же, что на картине. Когда я нашла нужный отрывок, я гладила слова и читала их снова и снова.