Читать «Бабья доля (сборник)» онлайн - страница 29

Побратимы

В марте 1960 года Н. С. Хрущев подарил мэру города Дижона канонику Ф. Киру картину художника Ф. Суханова «Эстакада Сталинградской ГЭС»

Я о Франции думала —с детства, наверно:там, в какой городок ни придёшь,все мужчины добры,как герои Жюль Верна,все мальчишки смелы, как Гаврош!…Над Дижоном весеннее солнцеи весенних небес чистота,и, от солнца сощурившись,смотрят дижонцына кусок костромского холста.А на нём – не тревога, не горе,не развалины прошлой войны —волгоградское небо,волгоградское море,волгоградские души видны.Я сегодня особенно рада:не бомбежку, не смерть, не бои —посмотрели дижонцыв глаза Волгоградаи увидели думы свои.А на свете весна.Распускаются липы.А на свете, куда ни пойдёшь,все мальчишки отважны,как Саша Филиппов —мой земляк,волгоградский Гаврош.

1963

«С давних пор, застенчивых и милых…»

Валентине Терешковой

С давних пор, застенчивых и милых,у кого в России ни спроси,именами пташек сизокрылыхвеличали женщин на Руси.За терпенье, верность и осанкуи за то, что до ночи в труде,звали их «лебёдушки», «касатки»,звали их «голубками» везде.Я сегодня думаю о многом.…В сапогах солдатских, все в пыли,по земным недевичьим дорогамнаши «чайки» к космосу пришли.Был их путь не лёгок и не краток:в Польше, на Дунае, у Карпатна подбитых крыльях плащ-палатокрусские касаточки лежат.Но вдали от грозного металла,нам на счастье и назло врагу,маленькая Чайка вырасталана высоком волжском берегу.Выросла! За Родину готовав бой, и в труд, и в дальние края…Здравствуй, Чайка – Валя Терешкова!Здравствуй, гордость женская моя!

1963

«Когда бы всё, что нам хотелось…»

Надежде Павловской

Когда бы всё, что нам хотелось,вершилось в жизни без труда,с лица земли исчезла б смелость,которой брали города.И если б горькие ошибкине жгли нам руки и умы,считали б чистые улыбкивсего лишь вежливостью мы.А я за то, чтоб в жизни встретитьи неудачу, и грозу,улыбку вовремя заметить,припрятать вовремя слезу.Чтобы на каждом поворотетревожныйкрасныйсвет не гас.Чтобы и в жизни, и в работесудьба не баловала нас.

1963

Жена поэта

Стихи! Взволнованные лица.Стихи! Тревога. Правда. Страсть.И невозможно потесниться,и негде яблоку упасть.И сединою убелённыхсобрал солидный первый ряд.И лица девочек влюблённых —горячих, чистых и зелёных —огнем поэзии горят.Девчонки смотрят вдохновеннои замирают откровенно,когда гремит над залом стих!Потом поэт, сойдя со сцены,уводит в ночь одну из них.Они проходят, ночи эти.За них кому-то быть в ответе.Но как ты их ни назови —от них рождаются на светестихи и песни о любви!А на рассвете, в час рассвета,бледным-бледна, белым-бела,ко мне пришла жена поэта,жена товарища пришла.Бездонной горечью сандаладохнул китайский веерок —она вошла и зарыдала,легко споткнувшись о порог.И, может быть, немного значитпростая женская беда,и слёзы женские – вода.Но человек хороший плачет.И этот плач не нынче начат —неслышный, тянется года.И как назвать мне годы эти,и возвращенья на рассвете,и ночи горькие твои?Но как ты их ни назови —от них рождаются на светестихи и песни о любви!Ах, горький мёд – любовь поэта!Роса – краса в лучах рассвета!Костёр, пылающий для всех!И это всё —твоё мученье,твоё железное терпенье,твоё великое сраженье,твоя победа, твой успех.Я говорила, говорила,я всё сначала повторила,волнуясь, голосом звеня.Я тоже знаю слов немало!Она меня не понимала.Она не слушала меня.Она сидела, всё бледнея,откинув волосы со лба,в сто раз печальней, и сильнее,и неотступней, чем судьба.И улыбалась – не глазами,а побежденными слезами,и, изогнув упрямо бровь,легко косынку завязалаи чистым голосом сказала:– Ну, что поделаешь, – любовь…Она её зовёт любовью,несёт в душе, не на горбу,свою – ни девичью, ни вдовью —неисправимую судьбу!…Она ушла перед рассветомвстречать, и ждать, и всё – любить.Ах, если б я была поэтом!Уж я бы знала, как мне быть.

1963