Читать «Первая неделя» онлайн - страница 4

— Слыхали, люди? — вопрошала бабка. — Слыхали, как она со мной? Уходи, говорит. Ты, говорит, старая, тебе, говорит, помирать пора, а не лечиться. Выгнала. Не стала лечить. И вас не станет. Ей лишь бы деньги получать.

Лида вскочила, вытерла лицо рукавом халата и кинулась к двери.

— Зачем вы так бессовестно лжете? — крикнула она бабке Лиходеевой.

Та только кольнула ее злым взглядом и сказала не Лиде, а ожидавшим приема больным:

— Вот она какие слова говорит старому человеку! Дети мне таких слов не говорили. Ни внуки, ни чужие — никто. Лечитесь у ней… Она вас налечит… Покалечит…

И старуха Лиходеева, глядя прямо перед собою, направилась к двери.

— Следующий, входите, — сказала Лида.

Очереди ожидали человек шесть. Но на приглашение Лиды никто не встал. Люди молчали и не смотрели на фельдшерицу.

— Это неправда, — сказала Лида, — я совсем не говорила ей, что не буду лечить. Она сама меня обидела.

Молодая девушка с болезненно разрумянившимися щеками тяжело поднялась со скамейки. Лида подхватила ее под руку, провела в кабинет.

Пока она ее принимала, остальные пациенты исчезли. Лида сидела до вечера — никто не пришел.

Конечно, о столкновении фельдшерицы с бабкой Лиходеевой узнала вся деревня. И не от Лиды, а от бабки. Дошло до председателя сельсовета. Он вызвал Лиду и потребовал объяснений, но когда она стала рассказывать, как было дело, не стал слушать — глядел в стену отсутствующим взглядом и вздыхал.

Через два дня Лиду вызвали к телефону — наверно, председатель сельсовета или еще кто-нибудь нажаловался главврачу района. Анна Николаевна очень строгим голосом говорила Лиде, что она должна быть тактичной, что ей следует извиниться перед старым человеком и впредь вести себя умнее.

— Я не буду извиняться! Ни за что! — крикнула Лида в трубку. — Это она должна извиняться.

Одна тетка Мариша сочувствовала своей квартирантке. Но сочувствие это не переходило в активную помощь. Похоже было, что тетка Мариша сама побаивается старухи. «Зловредная бабка, — сказала она как-то Лиде, — язык у ней поганый: ославит ни за что ни про что. Недаром и фамилия такая: Лиходеева».

Лида сидела в положенные часы в медпункте, как в тюрьме, совсем одна. Редко-редко заходил к ней кто-нибудь. Молодежь не болела, а пожилые обращались к бабке Лиходеевой, либо ездили в соседний медпункт, в Глухово, к тому самому фельдшеру, который, по словам бабки, не по назначению использовал казенный спирт.

Началась уборочная, все были заняты на полях, и Лидой никто не интересовался: сидишь на своем фельдшерском пункте, ну и сиди. Она бы, может, долго так сидела, если бы однажды вдруг не заехал на минутку тот шофер, Ваня Зайцев.

Он громко постучал в дверь, вошел, взглянул на Лиду и, наверно, по ее лицу сразу догадался, что у нее неприятности.

— Похоже, что не я заболел, а ты, — сказал он. — Давай объясняй, что за диагноз.

И Лида, обрадовавшись, что хоть один человек вспомнил о ней, рассказала о своих неприятностях.