Читать «Дэйн знакомится с...» онлайн - страница 13

Добрую половину следующего дня Дэйн – спасибо, позволила погода - провел в Норвежском парке, разминая затекшие от бездействия мышцы на веревочных трассах, слушая детский смех и вдыхая запах сосен. Как удачно, что он случайно увидел забытый кем-то буклет об этом месте на скамейке на остановке. Шелест ветвей, скрип тугих стволов, пробивающееся сквозь игольчатые кроны прохладное, но все еще яркое, осеннее солнце.

По возвращении в центр посидел в кафе-бистро Аль-Шарк на Лиговском, а после двинул в сторону Дворцовой Площади. Постоял, глядя на голубей, в тени Александрийского столба, посмотрел на туристов и обнимающихся под вспышки фотокамер новобрачных, незаметно для себя втек вместе с людским ручейком в Эрмитаж, где долго бродил по мраморным полам, рассматривая статуи, вазы и картины. Слушал монотонный голос экскурсовода, гулкое эхо собственных шагов и восхищался тем, как много оставили после себя ушедшие. Да, здесь люди старались оставить след. Хоть маленький, но все же: поделку, глиняную ложку, игрушку, наконечник стрелы…

Когда от блужданий по бессчетным залам загудели ноги, Дэйн вывернул на улицу, добрел до угла проспекта, купил в будке на колесах чебурек и долго брел, жуя его, вдоль берега речки со смешным названием «Мойка». Любовался мелкими гребешками зеленовато-коричневой воды, желтыми стенами домов, кованой оградой и выгнутыми арками высоких входов.

В один из них, увидев надпись «Музей-квартира А.С. Пушкина», он зачем-то свернул, а затем вместе с группой из трех человек долго слушал монотонную речь пожилой женщины-гида о творчестве опять же почившего в прошлом хорошего (видимо) поэта, но плохого (очевидно) стрелка, от которого под стеклом осталась лежать срезанная супругой прядь волос.

Оказавшись на улице, Дэйн в десятый раз за последние тридцать минут подумал о том, что умение стрелять - одно из самых важных для мужчины, и обладай этот самый Пушкин необходимыми навыками, мог бы жить и творить куда дольше.

Но судьба у каждого своя: кому-то прожить сотни лет, а кому-то - лишь тридцать, и достичь за эти тридцать можно, оказывается, очень и очень многого.

Меланхоличная мысль о поэте сменилась завораживающей мыслью о пельменях, только не разваренных, как получилось в прошлый раз, а хорошо приготовленных, с маслицем, сметанкой и лучком, и Эльконто принялся вспоминать, где он в последний раз видел забегаловку с названием «Теремок». Вроде бы ты там их хорошо готовили.

Когда на экране извлеченного из кармана мобильного высветился «ДубльГис», Дэйн, предвкушая добротный сытный ужин, принялся вбивать название кафе.

*****

Впечатления от следующих двух дней слиплись в названия, которые он не запоминал, бесконечную череду дворцовых залов и парков с шумящими фонтанами и ряд напоминающих друг друга пейзажей из улочек, аллей, мостов и набережных.

Петербург жил своей жизнью.

Грохотали колесами трамваи, зазывали новых туристов пестрые рекламные щиты экскурсионных бюро, куда-то спешили пешеходы, курили, примостившись на горе из пыльных тряпок, наблюдая за текучим проспектом, длиннобородые нечесаные бездомные. Плавали по рекам лодки, поблескивали в лучах солнца купола Исаакиевского собора, монументально возвышались среди суеты изменчивого мира возведенные предками архитектурные сооружения.