Читать «Космопорт, 2014 № 03 (4)» онлайн - страница 5

Всё это время горло Страйита издавало угнетающе-низкое гудение, которое словно бы тяжко нависало над магом, поэтому когда он закончил своё мистическое зодчество и перешёл к столу, чтобы развернуть шёлковый свёрток, атмосфера в комнате сгустилась, препятствуя всякому движению. Талмид, медленно переступая, с трудом внёс в начерченный треугольник жаровню со свежим древесным углём, а немой мальчик, устанавливая свечи в звёздах за пределами круга, действовал так неловко и неуклюже, как будто его рукам требовалась помощь зрения, чтобы определить, держат они свечи или нет. Едва загорелись свечи и уголь в жаровне, Страйит взял со стола ореховый жезл с вырезанным тетраграмматоном, а также внушительных размеров меч с надписью «Elohim Gibor», и шагнул в круг. Позади заклинателя встали на колени Саймон и мальчик, при этом каждый из них держал менее весомый меч с менее весомой надписью — «Panoraim Heamesin» и «Gamorin Debalin».

Страйит широко расставил ноги, взглянул на кольцо Данталиана — с печатью без драгоценного камня — которое было надето на палец его левой руки, затем повёл плечами, чтобы под тяжёлой мантией стало свободнее, сдвинул пояс повыше, перехватил в ладонях жезл и меч, откашлялся и обратил лицо к западу:

— Призываю и заклинаю тебя, о дух Данталиан, и с опорой на власть Господа Всемогущего повелеваю тебе именами Baralamensis, Baldachiensis, Paumachie, Apoloresedes и могущественных князей Genio, Liachide, посланников Адского Престола, верховных князей Престола Оправданий в девятой области. Подчиняю тебя и повелеваю, о дух Данталиан, властью Того, Кто изрёк, и свершилось, а также священными и славными Именами Adonai, El, Elohim, Elohe, Zebaoth, Elion, Escherce, Jah, Tetragrammaton, Sadai: явись немедленно и покажись мне здесь, перед этим кругом, в мирном и человеческом облике, без уродства и угрозы; приди немедленно, в какой бы части света ты ни был, и дай разумные ответы на мои вопросы; предстань сейчас, предстань видимым, предстань дружелюбным, исполни то, что я требую — ты, вызванный Именем…

Длился и длился в подобной манере этот мистический вздор с равномерными повышениями и понижениями тона, перешедший в утомительное пустословие, теперь непоследовательное, теперь тавтологичное, теперь изобилующее повторами, хотя в пустопорожних фразах отнюдь не всё было лишено смысла. Наконец речь стихла, но в комнате так ничего и не изменилось, только свет восходящего солнца стал более розовым.