Читать «Мартовские фиалки» онлайн - страница 18

— Господин Гюнтер?

Она встала, и я окинул ее беглым взглядом. Ну что ж, не так молода, как хотел меня уверить Грубер (с виду где-то около сорока пяти), но и отвращения не вызывает. Может быть, слишком полновата (зад у нее был определенно массивным), но я предпочитаю именно таких. У нее были рыжие волосы, тронутые сединой на висках и макушке, которые она стянула в узел на затылке. Одета в костюм из простой серой ткани, и надо сказать, он вполне гармонировал с белой блузкой с воротником-стойкой и черной шляпой с загнутыми вверх бретонскими полями.

— Доброе утро, — сказал я, стараясь говорить как можно любезнее и пытаясь не показать виду, что еще не оправился от похмелья. — Вы, должно быть, моя новая секретарша. — Мне еще повезло, что я получил такую, на первый взгляд вполне приличную, сотрудницу.

— Фрау Протце, — представилась она, пожимая мне руку. — Я вдова.

— Примите мои соболезнования, — сказал я, приглашая ее в кабинет. — Вы, кажется, из Баварии? Из какого города? — Ее баварский акцент нельзя было спутать ни с каким другим.

— Из Регенсбурга.

— Прекрасный город.

— Вы там, наверное, отыскали клад?

К тому же еще и с юмором, подумал я. Это хорошо, в такой конторе, как моя, очень пригодится.

Я рассказал ей о своей работе, и она отметила, что звучит это впечатляюще. Я провел ее в соседнюю комнатушку, где ей предстояло, взгромоздив свой зад на стул, проводить долгие часы.

— Знаете, я попросил бы вас не закрывать дверь в приемную, — сказал я. После этого показал ей туалет и извинился за жалкие обмылки и грязные полотенца. — И за все это я плачу семьдесят пять марок в месяц. Уже давно следовало бы пожаловаться владельцу здания, черт бы его подрал! — Размышляя об этом вслух, про себя я знал точно, что никогда никому не пожалуюсь.

Вернувшись в кабинет, я раскрыл свой календарь и убедился в том, что на прием сегодня записался только один человек — фрау Хайне. Она должна была подойти к одиннадцати.

— Через двадцать минут ко мне придут. Женщина, которая просит помочь ей в розыске пропавшего сына. Мы таких называем «еврейской подлодкой».

— Что это значит?

— Еврей в бегах.

— А что он такого натворил, что ему пришлось скрыться? — спросила она.

— Вы имеете в виду, помимо того, что он родился евреем?

Я видел, что даже для Регенсбурга она была слишком провинциальной, и мне стало жалко эту бедную женщину, перед которой откроются неведомые прежде — и такие мрачные — стороны жизни. Впрочем, она давно уже вышла из детского возраста и рано или поздно должна была столкнуться с суровой реальностью.

— Так случилось, что он заступился за старушку, которую избивали какие-то подонки, и убил одного из них.

— Но ведь он встал на защиту старой женщины…

— Беда в том, что эта старая, женщина оказалась еврейкой, — объяснил я, — а два подонка — штурмовиками. Как ни странно, но это все меняет, не правда ли? Его мать попросила меня выяснить, жив ли он и находится ли еще на свободе. Вы знаете, когда человека арестовывают, а потом казнят или отправляют в концлагерь, власти не всегда утруждают себя тем, чтобы сообщить об этом родным. Сейчас в еврейских семьях много пропавших без вести. Я в основном и занимаюсь тем, что пытаюсь их найти.