Читать «Трое обреченных» онлайн - страница 66

Когда он проснулся во второй раз, она лежала у него на груди, обняв за шею. Он почувствовал себя крайне неловко, провел по волосам, рассыпанным у него на плече, коснулся затылка. Дискомфорт пропал. Он слышал, как стучит ее сердце…

Когда он проснулся в третий раз, женщина пропала…

Максимов подскочил, машинально глянув на часы. Утро в разгаре! Мерещилось, что где-то в прихожей хлопнула дверь. Он прыгнул в коридор — никого. Метнулся к окну, раздвинув тюлевые занавески, навел резкость… и к вящей радости увидел, как из дома выходит Лида!

Он засмотрелся, невольно потеряв секунды. Она смотрелась очень эффектно, невзирая на невзрачность одежд. Почему он раньше не замечал? Стройная, статная. Ветерок полощет длинные волосы, прижимая к телу блузку и красиво очерчивая великолепно сохранившуюся грудь… Она шагнула к краю тротуара, помешкала, глядя на проносящиеся машины, но, видимо, вспомнила о содержимом кошелька, повернулась и направилась в сторону остановки.

Он выбежал из подъезда в тот момент, когда к остановке подъезжала маршрутка. Особа в блеклых одеждах не мешкала. Отодвинула лезущего напролом джентльмена, исчезла в чреве «Газели». Свободных мест не осталось — джентльмен исчез на пару секунд и спрыгнул с подножки, весьма недовольный. Маршрутка отъехала. Вскинуть руку не проблема — серая «Карина» с бородатым «управляющим» проворно подрезала ползущую на дачу «Ниву» с диваном на багажнике и лихо встала на бордюре.

— Триста в городской черте! — с упреждением объявил водила. — Двести — до ближайшего поворота.

— А четыреста? — хмыкнул Максимов.

— Любые ваши желания, — уверил наглец. — В разумных, разумеется, пределах.

— Я запомню, — пообещал Максимов, прыгая на сиденье…

Лида вышла у гигантской городской барахолки. Окунулась в толпу, бродящую между палатками. Максимов чертыхнулся — не следить за ней надо, хватать за рукав и пороть, пороть, как сидорову козу. Толпа захлестнула, закружила в водовороте. Субботний день, туда его… Женщину несло куда-то вглубь, он активно работал локтями, стараясь не упустить ее из вида. Расстояние сокращалось, но тут она вошла в торговые ряды, где движение было перекрестным, и Максимов начал путаться. Он еще различал знакомые длинные волосы, прямую спину, пустые глаза — когда она водила по сторонам головой. Потом встречный поток отбросил его в развалы кожаных курток — пришлось прорываться по кромке железных прилавков, внося панику и смуту в ряды горожан, выбирающих товары. Он пробил головой экспозицию из живописно развешанных панталонов, свалил манекен — без рук, без ног, но в очень откровенном пляжном ансамбле; облапал тетку, бесстыже примеряющую бюстгальтер, сбил подставку с китайскими кроссовками — и вырвался на участок ряда, почему-то не заполненный двуногими. Лида! Двадцать метров! Она как раз подходила к небритому торговцу с южных окраин. Отвлекла на минуточку, что-то сказала. Кавказец в ужасе затряс головой. Она метнулась на другой ряд — где меланхолично покуривал, брезгливо созерцая озабоченную толпу, аналогичный тип. Она обратилась к нему с вопросом. Гордый сын Кавказа смерил взглядом просительницу, покачал головой. Лида двинулась дальше. Максимов ускорил шаг. Опять неудача! Проклятье какое-то! Толпа из перпендикулярного переулка — двое громко ржут, а глазенки так и рыщут по толпе, выискивая головотяпа. Но Лиду пока еще видно. Откуда взялся этот «гордый» кавказец, к которому она недавно обратилась? Юркий какой. Догнал. Воровато пошнырял глазищами, потянул за рукав — пошли. Втянул в узкий проулок между рядами. Максимов ринулся через толпу — наступил кому-то на ногу, кому-то съездил ненароком по загривку…