Читать «Мальчик со шпагой» онлайн - страница 21

Не был Вовка музыкантом, Хоть трещал, не умолкая. Вовка был работник-плотник — Строил дачи и сараи. Он пилой работал ловко, Молотком стучал о доски: Строил он мосты и лодки, И газетные киоски…

Дальше рассказывалось, как в руки Вовке попалась золотистая лучинка, и кузнечик выстругал из нее шпагу «просто так на всякий случай». И однажды:

Приземлился на поляне Злой разбойник и обжора, Очень страшный и нахальный Воробей по кличке Жора.

Всякие жучки и божьи коровки прыснули в стороны. А кузнечик остался. Неудобно прятаться, если у тебя шпага. Бессовестный великан Жора хотел тут же проглотить Вовку, но шпага воткнулась ему в язык. И Жора улетел, подвывая не по-воробьиному. А песенка кончилась такими словами:

Чтоб врагам хвалиться было нечем, Не беги назад от них ни шага. Даже если ты кузнечик, У тебя должна быть шпага.

Никто не заметил, что в класс вошла Татьяна Михайловна.

— Ай да молодец, Медведев! — сказала она. — Ты, Гена, за лето просто артистом стал.

Генка засмущался и вскочил прямо на парте.

— Да нет… Это не я, это брат сочинил в Севастополе для ребят. Мы там с ними ялик ремонтировали.

— Ну, ладно. Пора нам о делах поговорить, — сказала Татьяна Михайловна. — А потом расскажешь про Севастополь и про ялик. Садись-ка на место, кузнечик.

И тут все заметили, что Генка и правда похож на кузнечика: в зеленой, как трава, рубашке, а руки и ноги у него — будто сломанные пополам лучинки; и гитара его тоже похожа на туловище насекомого с одиноко торчащей лапой.

— Точно! И правда кузнечик, — развеселились ребята.

— Ой, батюшки! Я, кажется, тебе прозвище придумала? — с шутливым испугом воскликнула Татьяна Михайловна. — Гена, я не хотела.

— Да ничего, — покладисто сказал Генка. — Это лучше, чем Медведь. А то Люстра меня медведем обозвала..

— Отныне считать Медведя Кузнечиком, — заявил Павлик Великанов, очень авторитетный в классе человек.

Так и повелось…

Сережа набрал номер. Он боялся, что трубку возьмут Генкины родители, будут спрашивать, кто и зачем. Но ответил сам Генка.

Сережа сказал:

— Здравствуй. Не узнал?

Кузнечик помолчал. Потом ответил:

— Узнал… Это ты, Сережа?

Он сказал не «Каховский» и даже не «Серега», а «Сережа», и это прозвучало как-то неожиданно, по-дружески. И Сережа обрадовался. Он сам не ждал, что так сильно обрадуется. Но тут же встревожился: в классе было шесть Сергеев.

— Это я. Каховский, — объяснил он.

— Ну да. Я понял, — все так же негромко сказал Кузнечик, — Хорошо, что позвонил.

— Почему хорошо?

— Ну, так просто, — откликнулся Генка теперь оживленнее, — Понимаешь, я сижу один, скучно. И вдруг ты…

— А я тоже так просто. Нам только что телефон поставили, и я вспомнил твой номер. Ты что делаешь?

— Я же говорю: скучаю. Гитару мучаю.

— Ты уже, наверно, здорово научился играть, да?

— Ну, что ты. Я понемножку.