Читать «Еретическое путешествие к точке невозврата» онлайн - страница 68

Ночь прошла спокойно. Вероятно, магия Алаэтэли оказалась настолько сильной, что неупокоенные души не решились не только приблизиться к живым людям, но и хоть как-то обозначить своё присутствие. А может, в ту ночь их не было в доме. Во всяком случае, об отсутствии призраков никто не переживал.

На рассвете дождь наконец-то прекратился, и после завтрака решено было ехать.

Алаэтэль выбрала для себя одну из вьючных лошадей, остаток вещей нагрузили на вторую и распределили между верховыми лошадьми.

Необычно ранняя в этом году зима уже стояла у порога Саксонии. Погода была сырой и холодной, временами задувал промозглый ветер, и путешественники ёжились под плащами. Глинистая дорога раскисла и стала похожей на кусок мыла, забытой прачкой в кадке с бельём. Лошади шлёпали по лужам, временами оскальзываясь. Приходилось ехать по обочинам, где кое-где торчали пучки бурой травы.

Отряд возглавлял по-прежнему Вольфгер, за ним ехали женщины, потом монах с гномом, а тыл прикрывал Карл.

Алаэтэль по большей части грустно молчала, сгорбившись на своей лошади и скрыв голову под капюшоном запасного плаща Вольфгера, а вот гном пребывал в отличном настроении, он вертелся и непрерывно болтал, вызывая неудовольствие отца Ионы. Один раз не в меру развеселившийся гном не удержался и шлёпнулся прямо в грязную лужу. С несчастного, враз погрустневшего Рупрехта так текло, что монах не хотел пускать его обратно на лошадь. Пришлось делать привал, разводить костёр и сушить одежду гнома, который немедленно простудился и начал неудержимо чихать. Ута сварила ему целебный отвар, но Рупрехт заявил, что к жизни его способна вернуть только добрая кружка глювайна, а, может быть, даже и пара кружек.

Других происшествий за три дня пути не случилось, ночевали в придорожных постоялых дворах, таких маленьких и убогих, что комнат для ночлега в них не было, поэтому спали на сеновале. Еду удавалось достать не всегда, даже золотые монеты не оказывали желанного действия – народ жил воистину бедно. Казалось, трактирщики были не рады проезжающим, хотя те готовы были заплатить за ночлег и ужин звонкой монетой. Но золото есть не будешь…

Вольфгер удивлялся такому внезапному и непонятному обнищанию народа. В годы его военной службы ничего подобного не было: деревни выглядели зажиточными, а люди сытыми и благополучными.

– Чума, чтоб её…, – объяснил барону причину нищеты лысый, сморщенный трактирщик. – В прошлом году, почитай, половину деревни на погост вывезли. А тут ещё и неурожай как назло, скотину кормить нечем, значит, под нож её! А дальше-то что?

Сами видите, ваша милость, пусто у меня в трактире, голо… Жену и детишек моровое поветрие скосило, я вот выжил, а зачем – не знаю. Тошно мне, пусто. Временами так и подмывает уйти в конюшню, закинуть вожжи на балку и… Знаю, всё знаю – грех смертный, только верой и держусь. Пока держусь… Тут вот недавно монах-доминиканец приходил, индульгенции продавал. «Купи, – говорит, – трактирщик, разве ты не хочешь вызволить свою жену и детей из чистилища»? А я ему: «По тем мукам, что моя Марта и детишки приняли, они давно уже в раю должны быть, а если Господь их мук не увидел и не принял, что мне в нём?»