Читать «Лунная походка» онлайн - страница 41

Мне тоже пора закругляться, я бы вам кое-что еще рассказал, но мне пора идти искать работу, без кальсон в Израиле долго не просидишь.

Я есть

Пустеет, уходят – шелест, шорох, шуршанье. Голова мерзнет. Танцплощадка с шарканьем ног, с шуршаньем юбок, капрона, английского белья. Схватить кусок и спрятать в нору. И греться в долгие вьюжные, долговьюжные ночедни. Мы одни.

Мы одни, собираются тучи. «Я тебе говорила, я тебе говорила». Воз зеленой травы. Татарин идет с вожжами в руке. А в другой зажат серебряный рубль. Я куплю тебе булку, белку и барабан. Чтоб бить в него по нарисованной роже начальника. По роже! По роже! Бить, бить! Я есть, я есть!

Фонтан

Ночью фонтан стал бить вином. Возле фонтана проходил Вася. Вася выпил вина, сел на скамейку у фонтана и вспомнил, как ждал Машу.

В ясную погоду на ней было белое платье в черный горох, с коротким рукавом.

Родился сын Коля. Плохо учился, пил, посадили.

Дочь Люба вышла замуж и уехала в Норильск.

Маша умерла, Вася женился на Наде. Ездили в Крым, где чайки.

Вася выпил еще вина и умер у фонтана. Над ним склонилась ветка вяза. Ночные бабочки под фонарем обжигаясь кружили и падали.

Клоун

В тишине скрип дверной пружины. Удар. Облако снежной пыли, пара из подъезда и удаляющийся скрип шагов по снегу. Еще можно догнать, окликнуть, упросить вернуться, раздеть, напоить чаем…

Но из углов комнаты выходят клоуны в раздутых ярких штанах, они хохочут и хлопают в барабан: – Бум, бум, бух! Бум, бум, бух! – и от ударов сыплются яркие шарики.

Навсегда, навсегда прощай детская беспечность.

Навсегда, навсегда прощай юношеская мечтательность.

Прощай.

Уши

Я катаюсь по полу, зажимая уши как рану. На полу лежал он, зажимая уши как рану. Среди них, живущих в соседних квартирах, ты катаешься по полу, зажимая уши как рану. Мы живем по-соседству в рядом расположенных квартирах, а он катается по полу, зажимая свои уши как рану. Ты же знаешь, за стенкой живут они, но они не катаются по полу, зажимая уши свои как раны. Каждый начнет кататься по полу, зажимая уши как раны. Зажимая свои уши, кататься слева направо или справа налево? Я не знаю, я просто катаюсь по полу, зажимая уши как рану. Как, но не рану. Нет, значит, раны. Тебе кажется. Ему кажется. Мне кажется. Пройдет. Все проходит. Нечего кататься, зажимая уши как рану. Нечего-нечего, уши-уши, как рану-как рану, зажимая-зажимая, по полу-по полу, кататься-кататься, кататься-кататься, кататься.

Грохот

Одиночная прогулка вдоль моря в выходной в ненастную погоду, разве что дождя не было. На обратной дороге от Яффо, поднимаясь по каменным ступеням, я услышал гулкие удары, похожие на барабан. И точно, по металлическому ящику из-под чего-то стучал лохматый парень в одежде ночующего на асфальте. Грязное море шипело и грохотало о камни волнореза у него за спиной. Брызги поднимались так высоко, что, казалось, чайки уворачиваются и пролетают между переливающимися кусками морской воды. Он стучал по высокому ящику на безлюдном побережье. Затем достал две палки, и грохот с еще большей силой обрушился на мою голову, на чаек, на песок и безжалостный закат, просверливающий его с барабаном. Он покраснел от натуги, жилы надулись на его шее, казалось, сейчас что-то не выдержит и лопнет, жилы на шее, поверхность ящика, мои перепонки, само существование, обрушатся миллионосвечёвые гостиницы, как взорванные айсберги, с куколками-людьми, разлетающимися подобно чайкам, в своем вращении образующим гигантский ажурный чулок, спадывающий со стройной ножки, ноги, ножищи, под которой мы ничего не значащая мелочь.