Читать «Преимущество широты» онлайн - страница 3

Ход наблюдений Сегдина был прерван репликой с места. Председатель обратился к ученому в первом ряду с вопросом «Не имеет ли тут место…»; тот энергично ответил «нет!». Он явно был в числе «сторонних» специалистов.

Сегдин потер лоб. Лицо ученого, сказавшего «нет!», возбудило в нем какие-то сложные ассоциации, чем далее, тем более туманные и фантастические. Он силился понять невнятный голос подсказки. Где, когда, в какой связи мелькнул перед ним раньше этот резкий, как у птицы, профиль, усталые глаза и трогательный дымок седин на макушке?

— Скажите, — обернулся он к соседу, — это не…

— Да, это Лев Сергеевич Пастухов.

— Элементарщик?

— Он самый.

Судьба сделала ход конем. Сегдин захлопнул блокнот. На заседании ничего нового не скажут: ничья. Что ж, время начинать новую партию. Впрочем, даже первый ход Сегдину пока рисовался смутно. Но он был полон желания добиться своего.

Когда все встали, он протиснулся к Пастухову. Тот раздраженно говорил юноше в очках:

— День испорчен. И попусту испорчен. Ну, чем мы можем тут быть полезными? Чем?

— Здравствуйте, Лев Сергеевич, — сказал Сегдин. — Ваш день не будет испорчен. Возможно, он принесет пользу миллионам людей.

— Что вы имеете в виду? — с удивлением уставился на него Пастухов.

Это-то и было нужно Сегдину. В такой ситуации главное — заинтересовать собеседника первой фразой.

— Я имею в виду читателей. Нас засыпали письмами с просьбой рассказать о ваших опытах.

То была ложь, святая ложь, как считал Сегдин.

— Их сейчас, — упирая на слово «сейчас», сказал Пастухов, — интересуют опыты именно нашего института?

— Да.

— Немыслимо! Нет, нет, опыты лишь начаты, говорить о результатах пока рано.

— Но вы же дали месяц назад интервью «Спутнику» о создании установки…

— Тем более.

«Так, так, — подумал Сегдин. — Моему королю грозит мат».

— Сегодняшний день у вас все равно испорчен, — решительно сказал он, всем видом давая понять, что не отстанет. Сегдин не был нахалом, ненавидел нахальство, но другого выхода не оставалось. Пастухов в глубине души был мягким человеком и должен был сдаться. Этому могло также способствовать чувство подсознательной вины перед обществом, которому Пастухов, как показало заседание, не мог помочь своими знаниями.

И Пастухов действительно сдался. Час спустя они уже входили в вестибюль института.

Пастухов вел Сегдина бетонным коридором, который спускался все ниже и ниже, кольцами змей опоясывая нечто, спрятанное в глубине его спиралей. Сначала в узких окнах-бойницах мелькал дневной свет, потом он исчез, фотоэлементы беззвучно распахивали массивные двери, и тишина заколдованного подземелья охватывала Сегдина. Он был в сказочном замке и ожидал встречи с закованным в бетон джинном и не удивился грозовому ветерку, вдруг повеявшему навстречу. Ему нужен был этот настрой, хоть он и не знал почему. Что грозовое дыхание было просто дуновением озона, возникающего в ходе эксперимента, — это объяснение могло подождать.