Читать «Книга Рая. Удивительное жизнеописание Шмуэл-Абы Аберво» онлайн - страница 4
Ицик Мангер
Я увидел, что мой друг умнее меня и что он прав, но всего еще не понял. Ну, предположим, дам я ангелу Шимен-Беру бутылку «Праведного марочного», ну, щелкнет он меня по носу не сильно, но ведь все-таки щелкнет, и, как только щелкнет, мне придется забыть все, что со мной было в раю, а это как раз огорчало меня больше всего.
Наверное, Писунчик понял, о чем я думаю. Он вытащил из кармана кусок глины и довольно долго мял его в руках, пока не вылепил нос, который и протянул мне со словами:
— Пока Шимен-Бер будет пить «Праведное марочное», ты прилепишь себе глиняный нос. Шимен-Бер щелкнет, попадет по глине, и ты уцелеешь. Помни все и смотри не забудь рассказать на земле, что есть в раю такой ангел Писунчик.
Он поднялся, расправил крылья и громко сказал:
— Полетели! Шимен-Бер скоро будет тебя искать. Будет лучше, если ты сам к нему явишься. А по дороге залетим ко мне домой.
Мы полетели. Это был мой последний полет по раю вместе с моим другом.
Недолго он длился. Мы остановились перед домом, где жил папа Писунчика, портной Шлойме-Залмен, ангел с большим кадыком и телячьими глазами.
На стене висела вывеска, на которой был нарисован ангел с заплатанными крыльями. Это значило, что папа Писунчика — латальщик, чинит ангелам поношенные крылья.
Писунчик зашел в дом, а я остался ждать на улице. Вскоре он вернулся с бутылкой «Праведного марочного» под крылом.
Писунчик отдал мне бутылку и сказал:
— На, держи, Шмуэл-Аба, и скорей лети в шинок «У праведника Ноя»! Лучше, если ты явишься к Шимен-Беру прежде, чем он явится за тобой.
Мы расцеловались и обнялись, снова расцеловались и снова обнялись, и кто знает, сколько бы еще мы так простояли, если бы мама Писунчика, ангелица Хана-Двойра, не позвала из окна:
— Писунчик, тефтельки остынут, иди кушать!
Мы снова расцеловались и похлопали друг друга крыльями. Писунчик пошел домой ужинать, и мне пришлось лететь одному в сторону шинка «У праведника Ноя».
В раю уже совсем стемнело. В домах, где жили ангелы со своими семьями, зажгли лампы. Бородатые ангелы уставились в пожелтевшие страницы. Толстые ангелицы с тройными подбородками штопали рубашки. Молодые ангелицы качали колыбели, баюкая новорожденных ангелочков:
По дороге я заглядывал то в одно, то в другое окно и страшно завидовал всем ангелам, и маленьким и взрослым. Они проспят эту ночь и с утра снова проснутся в раю. А я? Где буду я? Хорошо, что ветер остудил мою слезу, а то она прожгла бы мне дырку в щеке.
Перед шинком «У праведника Ноя» я остановился. В окошко я увидел несколько простых ангелов, из тех, что батрачат на праведников, пашут землю, сеют, жнут, да только грыжу наживают. Они сидели за столами, пили водку, курили махорку и сквозь зубы сплевывали на пол.
В стороне, за отдельным столиком, сидел ангел Шимен-Бер: рыжая борода всклокочена, глаза мутные. Похоже, он уже здорово надрался. Когда я его увидел, сердце у меня затрепыхалось от страха. Вот кто вышвырнет меня из рая, думал я, никак не решаясь войти.
